Мужское счастье

– Именно, что вроде того. Мешался под ногами, когда имя выбирали, я ругнулся, назвали последним слогом. Родители Оли узнали правду, теперь не в восторге ни от щенка, ни от дарителя. Мне-то их отношение ко мне очень даже на руку, но Олю так просто не спровадишь, вцепилась мертвой хваткой. Теперь в ванную не войти – везде ее тюбики и флаконы.

– Надеешься, роман с ее подругой вынудит Олю «уйти по-английски», не прощаясь сковородкой по темечку?

– Я вижу два развития событий, меня устраивают оба. Если Кристинка не проколется, я сам «обрадую» Олю, что полюбил еще одну девушку.

– Стоп, не понял. В каком смысле «еще»?

– В прямом. В первом случае Оля со скандалом сваливает, наконец, из моей квартиры, и я вздыхаю свободно. Во втором случае Кристинка переселяется к нам, и я становлюсь законным обладателем гарема. Если все получится… – Дабрый блаженно закатил глаза. – Извольте представиться – падишах Дабрый, прошу любить и жаловаться.

В дверь позвонили. Иван открыл, глазам предстало длинноногое черноволосое создание, ниспадавшая челка закрывала половину лица. На вид – лет двадцати или чуть больше (женская внешность обманчива). Широко расставленные глаза. Острый нос. Гордый подбородок. Из одежды – короткая юбка и кожаная куртка поверх аляпистой блузки, на ногах – изящные полуботинки на каблуках, между юбкой и полуботинками – голые коленки, гладкие бедра, подтянутые икры. Большие глаза с интересом глядели на Ивана. Смущения не было ни в одном из них. Девушка словно примеривала Ивана, как пальто в магазине. Похоже, мысли о гареме сегодня бродили не только у Даброго.

Гостья была на полголовы ниже Ивана и своего приятеля, вдвое тоньше, неизмеримо симпатичнее. Где Дабрый выискивает подруг одна краше другой? Иван уверен, что неизвестная Оля внешностью ничуть не хуже представленной во всей красе Кристинки. Надо поинтересоваться, не организовывает ли Дабрый под видом продюсера кастинги на главную роль в блокбастере. Или, возможно, в Тихомировске проводится собственный конкурс «Мисс Вселенная Тихомировска» (именно так, для провинции звучит вполне корректно), где Дабрый – не последний человек в жюри.

– Это Кристинка. – Дабрый перевел взгляд с подружки на Ивана. – Это Иван, мой друг и лучший человек на свете. На него не заглядывайся, он верный честный однолюб, что для тебя, наверное, хорошо, и, что для тебя плохо, влюблен в другую, на которой скоро женится. Если есть желание, можешь подождать, пока он овдовеет. Я помогу скрасить ожидание.

Хорошо, что «помогу скрасить», а не «помогу овдоветь», а то Дабрый – мастер на все руки. Иван прервал его, в присутствии прекрасного пола умеющего болтать бесконечно:

– Отдыхайте, я буду у себя.

По большому счету, надо было на время оставить квартиру в полное распоряжение друга и погулять на улице. Дабрый поступил бы именно так. Но квартира принадлежит не Ивану, он сам здесь на птичьих правах – до определенного срока. И нельзя пускать друга на кровать, где спит Маша. Просто нельзя. Потому что.

Иван закрылся в спальне.

Жаль, что телевизор остался в гостиной. Диван нещадно скрипел, созданная из двух дверей защита не спасала. Иван забил посторонние звуки музыкой в наушниках.

Из-за этого он не услышал Даброго, взгляд среагировал только на приоткрывшуюся дверь.

– Стучу, зову, а ты будто помер. – В узкий проем влезла всклокоченная голова Даброго. – Чай-кофе-потанцуем с нами будешь? В смысле – за столом компанию составишь?

– Нет.

– Тогда мы посидим на кухне?

– Там все готово, кухня в вашем распоряжении.

– Тогда мы не только посидим.

Позади Даброго в сторону кухни прошествовала Кристинка, ее плечи и ноги были голыми, середину скрывала заглядывавшая в спальню голова Даброго. Кристинка, перехватив взгляд Ивана, подмигнула и скрылась из глаз.

Иван опять вставил в уши наушники.

Гости ушли через час. Маша позвонила, что сегодня закончит раньше, Иван снова поменял белье и вернул на место чемоданчик, а когда забрал Машу с работы, по дороге рассказал о визите Даброго с подружкой.

– Он мой друг, я не мог отказать.

Около дома, припарковав машину, Иван и Маша поздоровались с бабульками на лавочках, на разные голоса восхищавшихся сложившейся парой. В подъезде разговор продолжился.

– Ты очень на меня зла?

– Я на тебя когда-нибудь злилась?

– Еще нет. Я думал, что начнется сегодня.

– Дружба – она как любовь, «и в беде, и в радости». Я разозлюсь, скорее, если ты кому-нибудь откажешь в помощи, чем если помощь окажется чрезмерной.

– А если она окажется неправедной?

– До этого момента я надеялась, что у тебя есть совесть и ты сам разберешься, что можно, а чего нельзя. Теперь мне придется задуматься над твоими словами.

– Не надо задумываться, это звучит слишком угрожающе. Мужчины вообще не любят, когда женщины задумываются.

– А что любят мужчины?

– Мужчины любят женщин. Поэтому нам не понять вас. Потому что вы любите мужчин.

Едва Иван и Маша вошли в квартиру, их нагнали Коляус и Маргарита. Маша и Маргарита отправились переодеваться, Иван прошел в туалет, Коляус, как всегда, первым делом проследовал к своему чемоданчику.