Мужское здоровье в объективе cтрессологии – за пределами привычного

Сейчас учёных занимает «загадка нейроэволюции» с её основным вопросом: «Как на путях биологической эволюции возникли разум и человеческий мозг?» Проблема нейроэволюции связывает биологию с психологией. Уже сегодня учёные осознали, что основные усилия эволюции мира животных были затрачены именно на создание мозга человека. Они обнаружили гены, ответственные за ключевые функции мозга – обучение и формирование памяти. Именно в ходе естественного отбора, который действует на функции и структуры, увеличивающие выживаемость или размножение, происходят популяционные изменения частот генов, связанных с этими функциональными системами. Чтобы понять психику как функцию определённой динамической организации структур мозга, следует понять, как эти структуры и их организация возникли в ходе биологической эволюции. Это составляет часть проблемы морфологической эволюции. Методами молекулярного клонирования удалось вычислить, что из приблизительно 80–100 тыс. генов, составляющих геном крысы, около 50–60 тыс. экспрессируются в мозге, причём экспрессия более половины из них мозгоспецифична. В обычном состоянии мозга эти гены «молчат», но, как только происходит что-то, что требует запоминания, они активируются, а потом, выполнив свою работу, вновь «замолкают». В отличие от других соматических органов, в мозге многие из этих генов вновь активируются в ситуациях новизны и обучения. Две фазы эволюционного цикла – созревание и адаптивные модификации функциональных систем, обеспечивающих выживание, – оказываются тесно связанными на уровне механизмов регуляции экспрессии генов. По сути дела, в мозге процессы морфогенеза (биология) и развития никогда не прекращаются, а лишь переходят под контроль когнитивных и волевых процессов (психология). Такое сходство заставляет думать об интенсивных эволюционных взаимодействиях и переходах между двумя этими доменами. Есть основания полагать, что именно при исследовании этих взаимодействий может быть получен ответ на один из наиболее сложных и захватывающих вопросов современной науки – как в ходе филогенеза мозг стал органом, определяющим не только поведение, деятельность, здоровье, болезнь, но и эволюцию генома.

Ещё несколько десятилетий назад учёные считали, что мозг неизменен, «запрограммирован» и что большинство форм его повреждения неизлечимы. Книга Нормана Дойджа «Пластичность мозга» – это замечательное и вселяющее надежду описание безграничной способности человеческого мозга к адаптации. Доктор Дойдж, выдающийся психиатр и исследователь, был поражён теми изменениями, которые произошли с его пациентами (Норман Дойдж, 2011).

Открытие того факта, что мысли способны – даже в пожилом возрасте – менять структуру и функции мозга, – это важнейшее достижение в области неврологии за последние четыре столетия.

Норман Дойдж предлагает революционный взгляд на человеческий мозг. Он рассказывает о блестящих учёных, продвигающих пока ещё новую науку о нейропластичности, и о поразительных успехах людей, жизнь которых они изменили: примеры выздоровления пациентов, перенёсших инсульт; случай женщины, имевшей от рождения половину мозга, который перепрограммировал сам себя для выполнения функций отсутствующей половины; истории преодоления необучаемости и эмоциональных нарушений, повышения уровня интеллекта и восстановления стареющего мозга. Его первые сообщения противоречили общепринятому представлению о мозге и его функционировании, поэтому он занялся изучением новой науки – нейропластичности. Он писал: «Идея о том, что мозг способен менять собственную структуру и функционирование, благодаря мыслям и действиям человека, – самое важное нововведение в наших представлениях о человеческом мозге, начиная с тех пор, как впервые была обрисована в общих чертах его анатомия и работа его основной структурной единицы – нейрона. Это – революция!

Революция, связанная с нейропластичностью мозга, среди всего прочего не может не оказать влияния на наше понимание того, как любовь, секс, печаль, отношения с людьми, обучение, склонности, культура, технологии и психотерапия меняют наш мозг. Но нейропластичность способна формировать как более гибкое, так и ригидное поведение – феномен «пластического парадокса». Однажды произошедшее в мозговых структурах пластическое изменение в результате своего закрепления может помешать другим изменениям. Лишь понимание как позитивного, так и негативного влияния пластичности на наш мозг позволит в полной мере осознать пределы возможностей человека».