Мужской гарем

Лисанна изложила ситуацию, показала медальон и письмо, а закончив говорить, зябко, как в детстве, обхватила обнаженные безрукавкой плечи. Мать задумчиво передвигала фишки настольной игры, и поглядывала на помятый свиток.

– Вот что, Лисанна, ступай сейчас в свои шатры, а поутру пришли мне своего мужа, расспрошу, что да как, и думать буду.

Воительница поклонилась и без слов удалилась. После того, как она рассказала все правительнице, ситуация показалась еще более тяжелой. Через неделю-две племя уйдет в пустыню, там его не найдут враги, но… через сезон они снова вернутся на побережье, чтобы запастись рыбой, водорослями, деревом и фруктами.

Если на племя нападут в этот период, не дав пополнить припасы, снова уйти в пустыню будет невозможно. Значит, улаживать дела надо сейчас, пока племя будет в пустыне. Кому-то придется ехать в королевство светлокожих людей, вести переговоры, подносить дары, разбираться в хитросплетении интересов. Для этих людей Малик станет необходимым, а вот ей, кажется, лучше сидеть в пустыне, чтобы не стать разменной монетой в политических интересах правителей.

От этих дум у Лисанны разболелась голова, и она не сразу заметила, что уже какое-то время стоит у пограничной веревки, глядя на теплый свет в собственном шатре.

Малик ее ждал, как она и просила – один. Молча взял за руку, утянул за полог, помог снять одежду, поставил в большой медный таз, и начал медленно поливать горячей водой из длинноносого кувшинчика. Когда кожа увлажнилась, он взял кусок мягкой ткани, намылил и тщательно вымыл Лисанну, словно пытался смыть тяжесть с ее души.

Смывая пену, мужчина так осторожно и бережно касался ее кожи, что Лисанна совершенно расслабилась, позволила накинуть на себя полотно и отвести в центральную часть шатра к накрытому столу. Стресс, бой, потом тяжелые разговоры, воительница совершенно забыла про ужин! Кушанья были простые, но все еще горячие! Оказалось, что Малик поставил горшки в миски с горячими углями, и так сохранил еду теплой.

Быстро и жадно насытившись, Лисанна оттерла руки влажным полотенцем, откинулась на подушки и прикрыла усталые глаза:

– Спасибо, муж мой, все было вкусно и очень вовремя.

– Как прошел разговор с Матерью? – осторожно поинтересовался мужчина, собирая грязную посуду в корзинку.

– Ожидаемо, – вздохнула девушка, – Мать никогда не спешит. Она пожелала увидеть тебя утром, чтобы выслушать.

– У вас допускаются такие встречи? – подбирая слова, уточнил Малик.

Лисанна сначала недоуменно на него посмотрела, потом поняла его опасения и рассмеялась:

– Мать может выбрать любого мужчину, если пожелает. Ей достаточно заплатить виру родителям или жене, но она никогда такого не делает. Все ее супруги взяты в шатер по любви. Она просто хочет узнать подробности твоей встречи с вашим правителем, и еще, может быть, ей немного любопытно посмотреть на тебя, но ты не обязан открывать лицо. Никто, кроме жены и детей, не может тебя видеть.

Воин явно почувствовал себя лучше, фигура стала менее напряженной, а Лисанне внезапно захотелось безумств, и этот столик выглядел таким привлекательным! Она медленно встала, одним движением стянула влажную ткань с фигуры и постелила ее на стол:

– Приляжешь, муж мой? – тягуче спросила она, поднимая руки к прическе, заставляя заиграть мышцы прекрасно сложенного тренированного тела.

Малик недоверчиво посмотрел на столик.

– Не бойся, он тебя выдержит, – Лисанна присела рядом со столиком и погладила резную ножку кончиками пальцев, – это каменное дерево, растущее только в сердце пустыни, его древесина прочна, как черная бронза, и долговечна, как камень.

Пряча нерешительность за резкими движениями, Малик разделся, позволив одеянию упасть на пол, шагнул вперед и, словно выполняя боевое упражнение, опустился спиной на столешницу. Его грудные мышцы великолепно напряглись, выдавая волнение. Тонкие ноздри раздувались, словно у боевого жеребца перед битвой. Бедра закаменели, готовясь подхватить тело в случае падения.

Лисанна помедлила, любуясь супругом, и одновременно давая ему время убедиться, что опора не рухнет. Потом ее руки вспорхнули как птицы, трогая, разминая, поглаживая. Опытная воительница знала, где нажать и где погладить, чтобы тело мужа расслабилось, ток крови усилился, а все мысли скатились к наслаждению.

Малик реагировал довольно бурно – хватал ее руку в нарушение всех правил племени, укладывал мозолистую ладонь на свой вздыбленный орган. Пытался притянуть жену к себе, чтобы смять губы грубым поцелуем. Лисанна не сопротивлялась, ей даже нравилось в чем-то подчиняться мужу, но при этом ускользать, дразнить, отвечать на грубый поцелуй укусом, а на вольности резкими щипками.