Мужской персонаж

Да, я теперь другая. Я теперь его. Во всех смыслах. Мы словно вместе нарисовали картину. Сначала это было как «Среди волн» Айвазовского, немного штормило, было чуточку страшно. А потом тот свет сквозь волны превратился в венецианское розовое облако кисти Поля Синьяка и радужными брызгами рассыпался лепестками цветов, солнечными бликами, как в цветущих садах Клода Моне… Свет был повсюду. Мурашки. Нега. Шумное дыхание Рафа. Он целовал мои волосы, мои закрытые глаза и шептал, как сильно любит меня. Это было так прекрасно, так пронзительно, так…

Я даже вздохнуть полной грудью не могу от вновь переполняющих меня чувств и эмоций! Неужели так будет каждый раз? Неужели может быть лучше?!

Чувствую движение рядом и сразу лёгкий поцелуй. Губы сами складываются в улыбку, и я слышу низкий, довольный голос Рафиса:

— Доброе утро, жена.

Встречаю его взгляд. Он чуть задерживается на моём лице и скользит по мне дальше с какими-то собственническим, мужским прищуром. По-новому. Из-под одеяла видно лишь моё правое плечо, но и оно, мне кажется, краснеет так же, как вспыхивает жаром лицо, потому как, если я правильно угадываю мысли мужа, то…

Кончиками пальцев Рафис ласкает мою щеку, спускается на шею и ведёт линию по плечу и дальше, увлекая за собой одеяло.

«Ой!» — проносится у меня в голове, но я снова отправляю все лишние мысли долой. Первое утро моей новой жизни. Я счастлива, я люблю, я любима. И готова к новым открытиям!

— Доброе утро, муж…

54. Эпилог

Ну, блин, как так можно?!

Закрываюсь в ванной, прихватив с собой Фарадэя. Сажусь прямо на пол, тут коврик мягкий. Кот с философским спокойствием позволяет утирать собой обидные слёзы. Ну да, я потом «за вредность миссии» дам ему его любимые хрустящие подушечки со вкусом кошачей мяты.

А пока у меня наконец-то появился повод повыть в голос:

— Все мужики уроды-ы-ы-ы!

В ответ за дверью раздаётся гомерический хохот Рафиса.

Я сегодня приготовила рис по новому для меня рецепту. «Пилаф» называется. Там сначала нужно в растительном масле часть риса или вермишель пожарить до светло-коричневого цвета. Ну, я так и сделала. И рис и вермишель. Кто ж знал, что они не с одинаковой скоростью коричневеют! А потом надо было добавить остальной рис, бульон, соль, перец… Бульона не было, так я кубики развела. И под конец — снова масло. Сливочное. Казалось бы, что тут сложного!

Слышу, как Рафис продолжает хохотать на кухне, и, повернувшись в сторону двери, ору снова:

— Козлы неблагодарные!

Кубики я развела, да, видимо, перестаралась. Концентрат получился такой ядрёный-солёный. А я и ещё соли добавила. Написано же в рецепте! И маслица побольше. Четверть пачки. А потом, подумав, карри насыпала, чтоб пожелтее было. И кипятку чуток добавила, чтоб не пригорел.

В общем, задумывался ужин при свечах.

Я-то, как бы, не голодная, но Рафис мог хотя бы притвориться, что ему понравилось. А он посмотрел в тарелку на плавающий в жёлтых разводах рис и спокойно предложил:

— А давай на сегодня суши закажем? С двойным имбирём, как ты любишь?

— Ы-ыыыы!

Телефон в заднем кармане мешает моему горю горюшному раскачивать меня из стороны в сторону. Достаю смартфон, по привычке разблокировав и глянув в «насвязи».

Неожиданная идея озаряет моё страдающее сознание, и я, не мешкая, привожу свой план в исполнение:

«Людмила Витальевна, мой муж — бесчувственный гад!»

Кнопочка «отправить».

Затаив дыхание, жду. Телефон пикает ответом.

«Я тоже тебя люблю! Тебе суши с тунцом или с сёмгой?»

Плачу пуще прежнего. Ну почему он такой… Такой!

Мы сохранили нашу привычку переговоров «между нами-девочками». Стереть профиль Людмилы не поднялась рука.

Ну сейчас я тебе!

Печатаю снова:

«Я беременна».

Ой, я это отправила!

Раз, два… одиннадцать, двенадцать…

Простая манипуляция, и дверь открылась. Фарадэй тут же воспользовался случаем удрать. Тоже мужик! Предатель!

Словно в подтверждение моих мыслей в ванную пробралась Ванда и бесцеремонно стала облизывать мне лицо. Блин, ну и тушка у ротвейлера в восемь месяцев! Зато девочка как никто меня понимает. Понимает же? А я теперь вся в её слюнях.

Команда «место» — муж отправляет собаку на её лежак в углу прихожей. Смачивает полотенце водой и протягивает его мне.

А вот и нет! Встаю, игнорируя протянутую руку мужа, и умываю лицо с гелем. Смываю медленно и обстоятельно. Это немного успокаивает.

Раф обнимает меня сзади и наши взгляды встречаются в зеркале.

— Как давно?

Хочу сказать ему, что Ноэмия требует солёных огурцов в кокосовой стружке. А Крыша — незрелых авокадо со вкусом сосны. Погрызть. А я хочу шпротов со сладким чаем. А он — наш муж, между прочим! — рис-пилу пробовать отказался! Пилаф, то есть.

Хочу сказать, но молчу.

— Наташ, что происходит?

В его голосе никакого наезда. Только беспокойство и желание понять. И меня прорывает: