Мужской роман

Потом позвонил Жэка и спросил, не искала ли его мама. Приготовившись выслушивать очередной рассказ о грандиозных новостях, Игорь облегченно вздохнул, когда Жэка, сославшись на массу дел, испарился с телефонной линии. Вздохнул и тут же ощутил дурацкую потребность немедленно перезвонить Жэке. Мол, «какие дела? Ты что от общих правил отклоняешься? Ты что, не знаешь, о чем сегодня говорить надо? Тут такие грандиозные новости, а ты…» С удовольствием констатируя, что, куда именно перезванивать Жэке — никто не знает, Игорь вдоволь насмеялся над собственным несовершенством.

«Кричал всем «дайте покою!», но впал в откровенное возмущение, когда и впрямь отстали. Точнее, когда и не начинали приставать… Прямо какая-то капризная барышня, а не Критовский…»

Самоирония, увы, не успела внести хотя бы шаткие зачатки гармонии в мысли Игоря. Её отвлекли. Позвонила Марийка. Помолчала, послушала нервные «Алло?!» Игоря и положила трубку.

«Размечтался! «Отстали!» Нет. Если от тебя что-то нужно, так всем одновременно…»

Игорь вдруг почувствовал непреодолимое желание поругаться. Он нехорошо ухмыльнулся и решил перезвонить Марийке.

«Вот сейчас и спросим, что нужно. Чтобы больше не лезли. Чтобы навсегда оставили в покое…»

— Ты звонила?

Долгая пауза. Слишком долгая, чтобы сохранить в тайне истинный ответ. Марийка поняла это и решила не лукавить.

— Да. Мне Стас все рассказал, — устало пробормотала Марийка. От этой её усталости разило совершеннейшей беззащитностью. Игорь, настроившийся непривычно агрессивно, споткнулся. Не решился набрасываться с разбирательствами на такую растерянную Марийку. — Я так захотела узнать, что ты теперь собираешься делать… Теперь ведь нет препятствий между тобой и этой девочкой. И что? Станешь воплощать свои утопические идеи о настоящей любви? Захотела узнать, а потом перехотела. По твоему голосу все и так слышно. Без лишних расспросов. Ты еще только говорил «Алло», а я уже знала, что ничего ты мне не ответишь. Кстати, хочу извиниться, — последние слова, чувствовалось, давались Марийке через силу, — Помнишь, я про то, что ты у них, у Санов, такой не единственный, говорила? Так вот… Врала я. Извини. Это что-то меняет? Впрочем, ты все равно не ответишь…

«Эх, Марийка. Глупая Марйика. Странная Марийка. Если б ты знала, насколько глубже стало теперь то препятствие, что разделяло нас с Верой… Насколько ни к месту сейчас твои признания…»

— Я угадала? Не ответишь?

В голосе Марийки сквозила неприкрытая надежда, необходимость ломать которую еще больше разозлила Игоря.

— А с чего я, собственно, должен отвечать? И потом, ты же обещала больше не молчать в трубку…

— Переживаешь, что это я звонила, да? — слова Марийки сочились горечью, Игорю же мерещился в них яд, — Надеялся, может она? Так?

— К счастью, тебя это больше не касается! — грубо оборвал Игорь и тут же опомнился, — Извини… Я, кажется, не в том состоянии, чтобы сейчас адекватно общаться. Мне не стоило тебе перезванивать…

— Игореш, что ж это? Ты ведь становишься злым.

Марийка оживилась, почувствовав пробой в колючей броне Игоря. Игорь уже жалел, что извинился. Так бы отстали, решив, что случай безнадежный. Отстали и всё. А теперь придется нотации выслушивать.

— Вспомни, ведь ты всегда призывал людей к искоренению своего внутреннего зла. Негативные эмоции отравляют планете атмосферу. Ты помнишь? Ведь ты же сам проповедовал когда-то…

Сделалось стыдно и грустно. Когда-то проповедовал. Когда-то, пока не столкнулся с настоящими эмоциями. С теми, что невозможно побороть.

— А теперь перестал. Перешел на другой уровень.

— Уровень чего? Что проповедуешь теперь?

— Ничего. И это на порядок глубже, чем то, что раньше. Между прочим, человеку свойственно испытывать раздражение. А раз так, значит это зачем-то нужно, — Игорь сказал просто так, но вдруг поверил сам себе. Почувствовал, что прав. Осознал, — Может, миру нужен негатив. В смысле и негатив тоже. Для равновесия, или еще для каких мирских нужд. Если он, негатив этот, не надуманный. Если он — не фальшивое желание выругаться или пожаловаться, самоутверждаясь, а самое настоящее ощущение полной омерзительности происходящего…

— В народе это называется депрессией, и от неё стараются излечиться, — Марийка, как всегда, упрощала, — Я серьезно. Попей таблетки, и все переменится…

— Ты про экстэзи, что ли? — не понял Игорь.

— Тьфу ты! Я серьезно говорю. Депрессия самолечению не подлежит. Обратись к врачам, тебе выпишут что-нибудь…

— Попей таблеток, и мир сразу покажется лучше, — задумчиво проговорил Игорь. Он больше не злился. Марийка говорила от чистого сердца. Действительно пыталась заботиться. Не её вина, что она не понимает. Увы, таблетками нужно кормить мир, — Понимаешь, проблема-то не во мне… Не я — мир болен. Наш мир очень-очень болен. А его к врачу не отправишь.

— Ты сегодня пил что-нибудь алкогольное? — вконец обеспокоилась Марийка.

Игорю резко расхотелось разговаривать. Еще несколько минут они с Марйикой приносили взаимные извинения. За беспокойство, за грубый тон, за затрагивание лишних тем, за папу, за маму, за Родину, за проезд…