Мужской роман

Парк закончился вместе с расслабленно-мечтательным настроением. Прямо по курсу возвышался главный редактор журнала. Того самого, из которого две недели назад скандально уволился Игорь. Редактор обладал редким даром, отнюдь не литературного характера: умел изменять свои габариты в зависимости от статуса собеседника. Огромный и громогласный в общении с авторами, редактор моментально скукоживался и притихал, оказываясь рядом с кем-нибудь из учредителей журнала. Заметив Игоря, редактор превзошел самого себя, моментально возвысившись еще на полголовы над происходящим. Нежелание общаться друг с другом сотворило чудо: на миг превратило автора и редактора в единомышленников.

— Критовский! Вот так встреча! Давно в городе? — наигранно приветливо пробасил редактор. Абсурдные догмы морали и положение редактора заставили его заговорить первым.

— Неделя уже.

— Как съездил? Как отдохнул? Как море?

— Вообще-то я ездил в деревню, навестить больную бабушку…

— Да? Вот это новость…

— Это не новость. Вы сами мне отказывались отпуск давать…

— Я? Вот это новость…А, точно, — редактор, на секунду опередив Игоря, стукнул себя по лбу, — А на море другой Игорь ездил, из отдела рекламы… — по-хорошему, редактору надо было бы сейчас спокойно пойти своей дорогой, но пожелания начальства обязывали провести с Критовским переговоры, — Ладно, не будем о грустном. Учредители там, это… Ну… Соскучались… Ты б зашел в гости…

— Что нужно? — Игорь прекрасно знал, что ему должны предложить продолжать вести обозрение литературных новинок, и почти дословно продумал свой хладнокровный отказ.

— Обозрение. Будешь писать, как внештатник… И подработаешь, и себя проявишь… — тон редактора, трижды за последнюю неделю мысленно обрисовывавшего себе, как голодный Критовский сам придёт проситься обратно, энтузиазмом не отличался.

— Договорились, — сквозь зубы произнес Игорь и, не прощаясь, зашагал прочь.

«Думаем одно, говорим другое, делать будем десятое… Тьфу!» Игорь всегда завидовал Жэке, считающему, что нестыковки желаемого с действительным развивают в человеке самоконтроль и бойцовские качества. В Игоре они развивали только чувство безысходности и желание застрелиться. Но нельзя же было отдать своё Обозрение на растерзание редакторских прихвостней?! Хотя, наверное, Обозрению это пошло бы на пользу. Недавно, испытывая на Марийке действие одного из своих новых рассказов, Игорь понял, что исписался. Талантливым его считали лишь из уважения к предыдущим работам. Всё, написанное за последний год, или поросло штампами, или было совершенно нечитабельно. «Когда на прочтение вещи уходит больше времени и сил, чем на её написание, автору пора менять профессию», — мрачно констатировал тогда Игорь, пижонски решив закинуть свой филологический диплом подальше и никогда больше не работать по специальности.

За несколько шагов до «Пробела» Игорь остановился и попытался переключиться. По его внутренним принципам, на работу надлежало являться в благом расположении духа. Дух, между тем, располагался совершенно неправильно: предательски жалуясь на вселенскую тоску, он кричал о нудном однообразии жизни, серости будней и придурке — редакторе. «Вот возьму сегодня вечером и напьюсь, как Жэка!» — успокоил его Игорь. Это было последнее сознательно несдержанное обещание Игоря.

* * *

— Ага, вот и Игорь! Между прочим, опоздал на десять минут… — в дверях «Пробела» широко и хитро улыбался Вась-Вась, он же директор центра, Палюрич Василий Васильевич, — Эх, в армию бы вас всех, включая девчонок…

Вась-Вась был одной из главных достопримечательностей «Пробела». Несмотря на солидные габариты и уважительный возраст, он отличался невероятной подвижностью и экстравагантностью. Носил яркие вещи, брился налысо, умел находить общий язык с любым контингентном. Клиенты в разговоре с ним тут же заражались массой новых идей и потребностей. Игорь подсознательно пытался подражать Палюричу и очень смущался этого.

— И не жалко Вам армию? — из темного тамбура на свет показалась незнакомая женская фигура.

Игорь замер, всматриваясь.

Насмешливый, немного хриплый голос. Небрежно расстегнутый воротник чего-то строгого. На тонкой шее чёрный кожаный шнурок без кулона. Совсем детские ключицы. Узкое лицо с резко очерченными скулами. Светлые пряди полудлинных волос прилипли к щекам.

— Ах, да, забыл вас представить, — Вась-Вась казался великаном рядом с хрупкой девушкой, — Это Вера. Наш новый дизайнер.

Острый карий взгляд. Неестественно серьезный сдержанный кивок. Игорю вдруг стало страшно. Девушка была чем-то инородным, существом совершенно не из этого мира.

— Вера, это Игорь, — Вась-Вась не заметил замешательства сотрудника.

Вера узнала Игоря сразу. Не выдержала и на миг зажмурилась. Светлоглазый восторженный мальчик по-прежнему оставался воплощением лучистости. «Просто удивительно, как некоторым людям удаётся всегда оставаться счастливыми. В теплице их держат, что ли?» — подумала девушка. Вслух же сказала лишь положенное:

— А мы знакомы.