Мужской стриптиз

… и едва опрокинув в себя жадно по стакану сока, слизнув сок с его груди, слизнув с губ… дай мне изо рта попить, хочу пить из твоего рта, не смейся, опять пролила, сама подберу… и едва доведя его до постели, держа в кулаке, будто собирался сбежать, толкнула навзничь, устроилась сверху, совсем сверху… не поверил вначале, когда медленно-медленно с улыбочкой вверх поползла, оседлала и поползла все ближе и ближе, и коленами сжав, до боли впиваясь губами, а потом – темнота нежнейшая, душная, и вцепившись пальцами ему в волосы, где-то там наверху, неразборчиво, и мучила… пока весь не пропитался, подбородок и шея, и весь… шептала бессвязно… кентаврик мой, только мой, убью тебя, теперь сзади, нет, поцелуй, измучила, измучила рот твой сладкий…

Я не верю, до сих пор не верю… близко-близко свечей огоньки… ты знаешь, что ты во мне отражаешься? Я не верю, так не бывает… Это ты первая меня приметила, ты меня заколдовала, я бы не осмелился… еще скажи, что в постель я тебя затащила, негодяй! Это вокруг тебя девки на цырлах ходят, небось, обслюнявили всего, знать тебя не хочу… если что-то узнаю, прокляну, я ведьма, ты знаешь об этом, Гоголя читал? Там у нас все ведьмы, прокляну, всегда на полшестого будет… прокляни, прокляни, а можешь так наколдовать, чтобы на всех полшестого, а только на тебя – всегда готов? Дурачок, я сама не верю, боюсь так… какой у меня опыт с мужиками, никакого, я верю как дура, а потом…

А потом, долго-долго медлительно перекатываясь морем, втягивая в себя, замирая на пиках, прикрывая глаза, и дрожь ее от коленок до груди… погоди, погоди, дай я еще раз… ты не шевелись… и вдруг, почуяв нутром, рывком откинувшись, рывком соскочив куда-то вниз, поймав ртом, втянув в себя его крик, удержавшись на гребне, на пружине выпущенной, молча… губы блестящие плотно… тихо-тихо распластав его, вернулась наверх, вернулась вся остро горячо пахучая, и лопатки ходуном… и сверху прижавшись локоть в локоть, мизинец в мизинец, грудь в грудь… обняв ногами и руками, взасос целуя пополам с его соком… и шептала… черт, я влюбляюсь…

И я. И я влюбляюсь…

Глава 46 МОСКВА – МОНАКО

Наступил момент, когда отступать стало поздно. Настя ощутила это неистовым шестым чувством, как раз привезли гладкие рулоны афиш. Свежие пахучие афиши, отпечатанные на трех языках, были заранее готовые не только к московским купеческим просторам, но и к солнечной французской Ривьере, и к германским влажным проспектам.

– Сережа, у меня коленки трясутся.

– Молчи, у меня вообще все трясется.

– Не, ты прикинь… десять лет как коза по скалам скакала и ни разу не дрожала. А здесь… вроде и опасности никакой особой, и просчитано все… а справиться не могу.

По хитрому замыслу режиссера, занавес должен был не подниматься, а лихо спадать вниз, как бы сгорая. На сегодня Настя сама назначила генеральный прогон и показ для всех заинтересованных лиц. Судя по рокоту в зале, заинтересованных лиц собралось немало. Точнее – заинтересованные лица забили все проходы и даже расселись на ступеньках.

– Что это за люди? – шепотом спросила она у Сергея, осторожно выглянув в щель занавеса. – Это ты наприглашал?

– Неа… А я думал, что это все твои друзья…

– Ни фига себе друзья! Да сюда, по-моему, половина столичных журналистов просочилась! И кто их только звал?!

– Так даже лучше. Больше рекламы дадут…

– Ты слышал, что сказал этот… директор зала? Не продана даже треть билетов. Кое-как продали на первые три дня, а дальше – ничего.

– Мне Георгий тоже намекнул… – Сергей, извиняясь, поглядел на партнершу. – Он тебя расстраивать пока не хотел. Во Франции пока никто не покупает. То ли рекламы недодали, то ли русским неинтересно…

– Это он тебе сам сказал? Сам директор?! Когда он успел?

– Да вот… минут двадцать назад. Нет, не сам он, а кто-то тут из Госконцерта крутился…

– Вот именно, крутился! – фыркнула она. – Я так и знала, что будут гадить на каждом углу! Вот ведь сволочи…

– Сережа, Настя, вы готовы? – просвистел с верхотуры режиссер. – Ну, с богом! Выход со второй цифры…

Партнеры по бизнесу последний раз пожали друг другу руки и разбежались по местам. Примерно в то же время, по другую сторону занавеса, в полутемной ложе, беседовали трое мужчин.

– Вас послушать, так дело идет к провалу? – осведомился замминистра. – Вся реклама пошла на ветер?

– В крайнем случае, мы не так много потеряем, – философски изрек толстый Георгий. – Мы не заключали с ними договор на века.

– Тем более что альтернатива всегда есть. К примеру, у того же Марка есть превосходная идея, – высокий в темноте блеснул очками. – Вчера он предложил мне делать новый ледовый цирк. Не банальные мишки на коньках, а истинно русское шоу, с русалками подо льдом, лешими, полетами на метле… Это будет покруче стриптиза.

– То есть у нас еще есть выбор, на кого делать ставку?

– Безусловно. Пока других масштабных предложений нет, зато полно серьезных людей, желающих вложить деньги в шоу. Так что не будем слишком переживать.

– Кстати, почему до сих пор нет рекламы?