Мужской выбор

Я проваливаюсь в объятия мягких подушек и пугаюсь так, будто подо мной пропасть и я вот-вот соскользну вниз. Я паническим рывком хватаюсь за руки Каина и с силой сжимаю их, чувствуя, как он напрягает ладони, давая мне опору. Он молча смотрит на меня, а мне даже не нужно поднимать лицо, чтобы угадать его внимательный взгляд. Я ведь знаю, как он дышит, когда вот так смотрит на меня.

– Ты вся дрожишь, – Каин опускается передо мной и кладет переплетенные руки на мои бедра, он не решается расцепить впившиеся в его плоть пальцы и лишь закусывает нижнюю губу. – И кровь, черт… Я перепачкал тебя.

Он хочет стереть жирный след на моем предплечье, но делает хуже, нанося новый мазок. Тут он точно бессилен, ведь он перепачкан намного сильнее меня.

– Надо сообщить Дэну, – я заставляю себя говорить, чтобы не пугать его молчанием, но мой голос звучит так отвратно, с нервными перескоками и со слезливым комом в горле, что лучше бы я молчала.

– Я написал ему.

Я не знаю, что добавить. О чем вообще говорить, хотя слышу в собственной голове все вопросы, которые он хочет задать, но боится. А говорить о пустяках – больше невозможно. Поэтому стоит траурное молчание, которое изматывает нас страхом, что теперь так будет всегда.

– Мне нужно в душ.

– Хорошо, – Каин тут же подрывается и выпрямляется стрелой.

– Можно я сама?

Он не ожидал такой просьбы. Я вижу, как он ловит уже занесенные руки, чтобы поднять меня с кресла, и нервным жестом опускает их вдоль корпуса. Ему это дорого стоит. Каин не привык тормозить по чужой прихоти или менять решений, его характер буксует на крутом вираже, но он заставляет себя сглотнуть первые фразы, которые пришли на ум.

– Мне нужно побыть одной.

– Ты не дойдешь, Лис.

– Всё в порядке, я смогу.

– Ты не видишь себя со стороны.

– Меня не били…

– Да? Но у тебя разбита губа.

Каин поднимает ладонь и вытирает ее об нетронутый участок рукава белой рубашки, после чего медленно подносит длинные пальцы к моему лицу.

– Вот здесь, – добавляет он, дотрагиваясь до верхней губы.

Каин убирает пальцы и показывает их подушечки, чтобы я увидела, о чем он говорит.

– У тебя шок, и ты не чувствуешь боли. Но это ненадолго.

Глава 22

В ванной черный кафель и строгие линии. Каин довел меня, обняв со спины. Дал сделать пару шагов, а потом стянул руки вокруг живота и забрал весь вес. Я едва касалась пола, Каин держал меня, как ребенка, который делает первые шаги.

– Ты весь пропах сигаретами.

– Разве? – он недоверчиво хмурится и утыкается подбородком в плечо, пытаясь уловить запах рубашки. – Я не чувствую.

– Не ври, ты курил.

– И я сегодня еще напьюсь.

Я присаживаюсь на край ванны и смотрю на него снизу вверх.

– А где галстук?

– В машине бросил.

– Ты дошел до нее?

– Я даже мотор завел, – Каин усмехается, а потом понимает, что выбрал не лучшую тему для улыбки и выцветает на глазах.

– Ты успел, – я касаюсь его запястья и успокаиваю легким прикосновением.

Не помогает…

Каин пронзительно смотрит на меня, так что в его карих глаза легко прочитать короткий вопрос “правда?” Он боится, что я начну скрывать, чтобы успокоить словами, которые он хочет услышать.

– Ты успел, Каин. Я только сняла платье и… и заработала разбитую губу.

– За что?

– Он узнал меня.

– Гар?

– Да, он охранник. Решил, что я теперь сама по себе и со мной можно… Он говорил об Олеге, – я отворачиваюсь, не в силах больше выдерживать взгляд Каина.

Не знаю, когда научусь говорить об его брате, смотря ему в глаза. У меня выходило пару раз и каждый раз меня несла вперед слепая злость. А вот так не получается, невидимая рука грубо сжимает горло и начинает выкручивать. Поэтому я каждый раз закрываюсь и пытаюсь уговорить себя не вспоминать тот проклятый день, который столь извращенно связал меня с Каином.

Когда-то же станет легче? И почему мне удалось забыть выходки Олега, а тот день встал грязной занозой? Я ведь научилась называть всё то, что творил Олег, всего лишь выходками… На это нашла силы, а на главное – нет.

К счастью, Каин дает мне передышку. Он открывает оба крана и начинает наполнять ванну. Звук льющейся воды действует умиротворяюще и я просыпаюсь, стягиваю с себя пиджак, который бросаю на раковину, и тянусь к застежке лифа.

– Поможешь? – я обращаюсь к Каину, когда застежка ускользает в третий раз. – У меня что-то с пальцами.

– Адреналин гуляет. Ты не привыкла к таким дозам.

– А ты?

Каин снимает с меня лиф и чуть отстраняется, так что его красивое волевое лицо снова передо мной.

– Я не могу привыкнуть ни к чему, что касается тебя.

Его сильные руки в бесчисленный раз за день обхватывают меня и помогают опуститься в ванну. Вода теплая и волшебным образом приносит спокойствие, я буквально чувствую как оно разливается по телу и заставляет разжаться внутреннюю пружину.

– Не надо, – я ловлю ладонь Каина, которая сжимает фирменную упаковку отеля с гелем для душа. – У тебя ладони стесаны.

Он поднимает брови и не удерживает воздух в легких, который выпускает со смешком.

– Реально, крошка? Ты боишься, что у меня защиплют пальчики?

– Это всегда неприятно.

– Знаешь, это почти оскорбление.