Мужской выбор

Они тоже бросили пару машин в другом месте, проигнорировав главную парковку. Похоже, здесь изначально готовились друг друга кидать и заодно ждать кидков противника.

– Марик, дверь открой!

Водитель быстро делает, как велено, и распахивает заднюю дверцу. Парень без всяких церемоний заталкивает меня внутрь, ловко перехватывая руки, чтобы я не зацепилась за какой-нибудь выступ и не думала добавлять ему проблем, и садится рядом. После чего разворачивается и пристально смотрит в заднее окно, словно ждет погони с минуты на минуту. Водитель же возвращается за руль и защелкивает центральный замок.

Я обвожу кожаный салон внимательным взглядом и замечаю раскрытый бардачок. Из него торчит рукоять пистолета… Может быть, всего лишь пугач, но мне не нравится градус их решительности. Эти ребята точно заигрались в дерзких и крутых.

И они плюют на правила, поймав кураж случайных победителей.

Я думала, что мы будем ждать остальных, пока те закончат раскачивать клетку, в которой вырвали самую громкую победу в карьере, но они выбирают другой вариант. Сотовый парня звенит металлической мелодией и он отвечает, а через секунду дотрагивается до плеча водителя.

– По Кутузова, – сообщает он ему и бросает телефон под руку.

Два поворота и мы вливаемся в длинный гудящий клаксонами, как на свадьбе, кортеж их клуба. VN6 не хочет ни с кем делить свой триумф, они забирают положенные трофеи и сразу уезжают. И легко понять, что черные внедорожники направляются к набережной, где второй этаж их спортивной базы отдан под собственный бар.

Глава 51

Он больше, чем я могла себе представить. Огромный зал, стены которого обиты серым бархатом, поделен на зоны для разнообразного отдыха. Я успеваю заметить стальную барную стойку со стульями, бильярдную и глубокие диваны, прижатые к дальней стенке и образующие интимный уголок с приглушенным освещением.

Впрочем, света недостает повсюду, подчеркивая атмосферу ночного клуба с тупым набором развлечений – выпивка, синтетика и девочки. Да, в зале звучат женские мягкие голоса, привлекающие внимание на фоне бесконечного мужского шума. Постоянные выкрики, шутки и смешки, они взрываются грубыми вспышками то тут, то там, натягивая нервы до невыносимого предела.

– Не нависай! – из толпы выплывает Гар и отгоняет от меня парня. – Я из-за этой суки кровью харкал, я первый.

Я смотрю на него, довольного и уже разогретого чем-то, и не могу ничего поделать с лицом. Отвращение отображается на нем легко считываемой гримасой. Хотя Гару плевать, ему весело и он готовится оторваться на полную катушку, чтобы запомнить этот денек надолго. День, когда он получил, что хотел, пусть сперва и пришлось поваляться в реанимации.

– Нравится у нас? – он лениво обводит зал ладонью, и я замечаю, что в ней зажата бутылка дорогой водки без крышки. – Еще подтягиваются, но скоро будет улет.

– Победителя не видно.

– Вот стерва, – Гар хищно скалится и отхлебывает из бутылки. – Ничего, его поставят на ноги. Меня вот поставили, смотри-ка.

И он разводит руки в стороны, красуясь и проливая водку на пол.

– Проверишь? – он наваливается и прижимает меня к стенке. – А, крошка?

Мне чудом удается выставить руки и просунуть между нашими телами ладони, отчего чуть легче. Но он слишком высокий и массивный, он буквально накрывает меня глухой крышкой и может замучить удушьем, даже не дотрагиваясь до горла.

– Врачи сказали, что я в норме. Но нужно же проверить…. Проверишь функционал?

Ему чертовски нравится слово, которое он подобрал. Гар раскатисто смеется и смотрит на меня сверху вниз, уткнувшись лбом в стенку надо мной. Но он неожиданно разрывает тесный круг и делает то, что Олег делал десятки раз. Он насильно вливает в меня алкоголь, железной хваткой вцепившись в подбородок и вынуждая делать глотки, чтобы не захлебнуться.

– Хорошая девочка, – приговаривает он, напоминая Олега в мельчайших деталях, даже нездоровые интонации те же. – Молодец, да, еще немного…

Я не помню, когда последний раз ела, и поэтому алкоголь подействует очень быстро. Я знаю. Пожалуй, это последняя абсолютно трезвая мысль. Но шок играет роль анестетика, я толком не чувствую вкус водки, и закашливаюсь из-за ее количества, а не огненного градуса.

– На чем мы закончили в прошлый раз? – спрашивает Гар, убирая бутылку от моего лица.

Нет, внутренности все-таки полыхают. Мне плохо, я едва различаю его слова, хотя по одному тону могу понимать, о чем разговор. Я знаю грязновато-вызывающую мужскую интонацию лучше всего, я могу подбирать слова вместо них и в деталях угадывать, какой смысл они хотели донести. Это несложно, когда говорят одни инстинкты.

– Я говорил, с чего начну? – Гар выставляет колено и сминает золотую ткань платья между моих ног. – Или хочешь выбрать? Я уступлю тебе, крошка. Я подкаблучник глубоко в душе.

Он вновь смеется от собственного остроумия, которому, на его взгляд, нет равных.

– Гар, это преступление, – я с трудом нащупываю голос вместо жалкого шепота и пытаюсь просунуть ладони чуть выше, чтобы не чувствовать его мокрую от пота и спиртного футболку на лице. – Шоу закончилось, это уже жизнь.