Читаем Музруков полностью

Борис Глебович назвал несколько фамилий тех уборщиц, которые хорошо работали на своих участках. Упомянул и других, проявивших недостаточно усердия. И вновь повторил: «Надо понять, товарищи, что наведение чистоты на каждом производственном месте — это не кампания, а ежедневная упорная борьба всего коллектива завода за культуру производства. Как зеницу ока мы должны хранить свой прекрасный завод и его великолепное оборудование.

Самое важное и главное — понять, что делать точные машины в грязи нельзя. Когда мы поймем это и завтра расскажем другим, поднимем всех работающих в заводе на борьбу за чистоту, за культуру, мы быстро добьемся успеха».

И директор пояснил, как производственные успехи уборщиц будут сказываться на их заработке. У тех, кто за уборку своих участков получил оценки «хорошо» и «отлично», денежное вознаграждение увеличится на 20–25 процентов. После выступления директора на трибуну одна за другой поднимались уборщицы, которые тут же вызывали друг друга на соревнование.

Для кого-то приведенный выше эпизод покажется лишь дежурным мероприятием в распорядке дел директора. Но на самом деле металлург Музруков знал лучше многих, что такое чистота металла и как ее добиться. И хотел передать свое знание всем, работающим рядом.

То, что для многих руководителей казалось деталью, штрихом, у Бориса Глебовича становилось важным звеном обеспечения необходимого взаимодействия и слаженности в работе сложного организма предприятия. Так, вскоре после своего прибытия на Уралмаш он устроил для начальников цехов общий длинный стол в заводской столовой. Руководители могли собраться за ним все вместе, поговорить о том, что их волновало, обсудить интересующие темы. И потом с уже выработанными решениями или подготовленными для них наметками отправиться на рабочие места. Такое общение, по мнению Бориса Глебовича, стоило многих часов утомительных собраний.

Он верил — людям надо учиться быть сплоченными, дружными, понимающими друг друга. Так они добьются небывалых успехов. За полтора первых года директорства Музрукову вместе с коллективом, который принял его безоговорочно, удалось ликвидировать глубинные недостатки в организации труда и его планировании, устранить причины брака и отставания в работе. Вот что сказано в книге Т. Ефимовой «Уралмашевцы»: «С конца 1939 года Уралмаш возглавлял Борис Глебович Музруков, бывший ленинградец, человек деловой, мужественный, волевой и в то же время обаятельный. С первых дней Музруков входит в коллектив как свой человек — счастливый случай совместимости коллектива и его руководителя».

Вместе им предстояло пройти через тяжелейшие испытания.

Война надвигается

Великая Отечественная оставила неизгладимый след в памяти людей, ее переживших. Те, кто принимал участие в боевых действиях, никогда не забудет картин сражений, тяжелых фронтовых будней. Работники тыла помнят дни и ночи напряженного труда ради Победы, руководители и командиры — груз ни с чем не сравнимой ответственности за судьбы людей и страны.

Многие из участников событий 1941–1945 годов не просто вновь и вновь переживают те суровые дни и ночи. Раздумывая над ними, они пытаются понять причины не столько побед, сколько поражений первого периода Великой Отечественной, которые так дорого стоили нам. Потери, понесенные нашей армией и всей страной в то время, были огромны. Тем более сложными, неимоверно тяжелыми представляются задачи, вставшие перед советской промышленностью сразу после 22 июня 1941 года.

Чтобы оценить масштаб тех свершений, нужно понять, что представляла собой оборонная промышленность СССР в начале 1941 года. Сведения о ее состоянии есть в воспоминаниях, которые Борис Глебович Музруков записал во второй половине 1970-х годов. Он много времени и внимания уделял подготовке раздела, посвященного работе Уралмаша во время войны, изучая для этого всевозможные источники, переписываясь с другими участниками далеких событий. Даже в набросках собранный им материал рисует целостную картину состояния военной промышленности СССР в предвоенные годы:

«Продукция оборонной промышленности за вторую пятилетку выросла более чем в 2,8раза. Советский Союз значительно укрепил свою обороноспособность. Промышленность СССР могла уже своими силами обеспечить нужды обороны.



В 1939 году производство продукции оборонной промышленности выросло на 46,5 %. В 1939–1941 годах планировался рост производственных мощностей оборонной промышленности в 2,5 раза.

В марте 1938 года гитлеровская Германия захватила Австрию. В сентябре 1938 года премьер Франции Деладье и глава английского правительства Чемберлен заключили позорное Мюнхенское соглашение с Германией об отторжении у Чехословакии Судетской области, богатой полезными ископаемыми стратегического значения. 15 марта 1939 года Германия полностью оккупировала Чехословакию, в сентябре произошел захват Польши. Началась Вторая мировая война. Все мы чувствовали, что надвигается война с Германией, времени на подготовку оставалось очень мало.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное