Музы светлого Дома изящной словесности (СИ)

Чёрная, заросшая седой щетиной физиономия гиганта, впечатляла. Он был почти голый. Серая тряпка, обёрнутая вокруг чресл, была его единственной одеждой. Тело, казалось, состояло из одних мышц, но мускулистым красавчиком назвать его язык не поворачивался.

— Толерантнее говорить афроМуз, — тихо произнесла Аделаида. — Шутка.

— Ерунда, — уверено сказала Серафима. — Лулу из старорежимных. Он не обидится даже на черножж-ж-ж…

— Обижусь, беложж-жо… Серафима! — проревел негр и улыбнулся.

Зубы у него были белоснежные, крупные, остро заточенные согласно лучшим традициям изображения людоедов.

— Кто тут у нас? — обращаясь явно к Лёле, спросил он.

Вместо Лёли вдруг замерцал небольшой красный дракончик.

— Я Лёля, — пискнуло это существо.

— Красная дракониха, — с уважением произнёс Лулу. — Не волнуйся, автор, теперь я буду служить тебе. Что самое главное при полёте на драконе?

Лёля вернулась в нормальный вид.

— Не упасть? — предположила она.

— Ночью, — важно сказал афроМуз, — нужно стараться не сбить звёзды или луну, а днём — облака или солнце.

Лёля расхохоталась. Вид у Муза, когда он это говорил, в самом деле был невозможно серьёзный.

— Ну что, — продолжал говорить Лулу, — пойдём придумывать «Королеву драконов»?

Лёля застыла.

— Откуда ты знаешь? Я никому не говорила название своей книги.

— Привыкай, девочка, — почти прошептала Серафима. — Музы знают о своём авторе всё-всё, даже мысли.

— Что нам теперь делать? — обратилась к Серафиме Лёля.

— Всё очень просто, — прогудел чёрный Муз. — Сейчас мы пойдём кататься на аттракционах, смотреть на драконов, выпьем амброзии в рифмобаре, будем обсуждать твой замысел. Если не передумаешь, придём с предписанием творца к Овечкиной и она устроит нам церемонию заключения союза. Потом заберёшь меня с собой, и будем писать твою книгу.

— А если передумаю? — задумчиво спросила Лёля.

— Творец очень не любит, когда его предписания не выполняются, — заметила Аделаида.

— Мне будет грустно, — печально сказал огромный негр. — Ты мне понравилась.

— Хорошо, — согласилась Лёля. — Пойдём.

— А ты не будешь меня бить? — уже спустившись с крыльца, спросила Лёля.

— А надо? — прогудел гигант.

— Вообще-то, — честно сказала Лёля, — я иногда очень ленивая…

Их голоса затихли, удалившись.

— Кто следующий? — в никуда спросила Серафима, глядя вслед удаляющейся парочке.

— Серафима Андреевна, — услышала она торопливый шёпот.

— Валентина Ивановна, — узнала она популярную детскую писательницу. — Закончили очередное произведение? Пришли союз с Бабой Машей продлить?

— Не совсем. То есть, я не совсем к вам.

Пожилая молодящаяся женщина имела немного смущённый, но одновременно и таинственный вид.

— Мне бы с Ухрюп-ягой пошептаться, — просительно сказала она.

— Зачем? — поразилась Серафима. — Вы злодейство написать задумали?

Внезапно оттуда, куда ушли Лёля и Лулу, раздался пронзительный девичий визг. И пожилая писательница, и Серафима вздрогнули, посмотрели в ту сторону. Увидели, что гигант негр старательно пинает что-то продолговатое и светло-коричневое. На крыльцо выскочил Ухрюп-яга. Он, видимо, молниеносно разобравшись в ситуации, кинулся к негру. Серафима подумала, что она первый раз видит Ухрюп-ягу, как говориться, в действии. Спустя совсем непродолжительное время, Лулу и Ухрюп-яга вернулись, волоча связанного по рукам и ногам юношу. За ними, перепуганная, шла Лёля.

ГЛАВА IV. Опять этот чёрт!

Пойманный парень был брошен на землю перед крыльцом. Он извивался и тряс головой, пытаясь что-то сказать, но рот его был заткнут куском его же рубашки.

— Кто это? — спросила Серафима. — Что случилось?

— Мы шли, никого не трогали, — плаксивым голосом пожаловалась Лёля, прячась за спину негра. — А тут выскакивает эта редька и ка-а-ак заорёт!

— Какая редька? — удивилась Серафима.

— Он в образе Злого Овоща был, — пояснил Лулу. — Я не понял, что он хотел. Я ему сразу в лоб дал.

— Ага, — Серафиме ничего ясно не было, но она кивнула Ухрюп-яге. — Вынь кляп, послушает, что этот злоумышленник сам скажет.

Парнишка, едва получив возможность говорить, немедленно закричал:

— Вы чего, мужики, охренели?! Зачем дерётесь?

— А ты сам не охренел? — вспылил негр. — Зачем девочку испугал?

И он замахнулся, как будто желая ещё раз ударить парня. Тот вжал голову в плечи, но ответил достаточно нагло:

— Кто кого пугал? Я пошутить хотел. Прикольно же — выскакивает вдруг на тебя Злой Овощ…

— Пошутить! — возмутилась Лёля. — Да я от страха чуть не описалась! Ой… Извините.

— Вот, — сказал негр и ещё раз замахнулся.

— Так, — строго сказала Серафима. — Ты кто? Автор? Новенький?

— Конечно, — ответил парень. — Джером К. Джером. Писатель.

— Кто это там Джером?! — громыхнул сзади голос Аделаиды. — Ты-ы?! Ты себя в зеркале видел, чучело?

Парень бросил на Аделаиду затравленный взгляд снизу вверх, впечатлился, видимо, и, изменив голос с мальчишеского на взрослый бархатный баритон, сказал рассудительно и солидно:

— Ваша правда, мадам. Я хотел сказать, что свой псевдоним я придумал по аналогии с известным писателем. Он — Джером К. Джером. Я — Чувак К. Чувак. Не более.