Музыка дождя

— У меня было трое детей, которые рождались один за другим.

— Да, но потом…. И я полагаю, мы считали, что в той структуре… тех итальянцев — «Палладианс», было много иерархии…

— «Палаццо».

— Вот и все, что мы думали плохого о Десмонде, так что можешь прекратить свои нападки.

Мама рассмеялась.

Дейдра посмотрела на нее так, словно никогда прежде не видела.

— А миссис Бэрри про нас не спрашивала?

— Нет, дорогая. Если говорить правду, то некому особенно интересно и не было. Ты же знаешь, как это происходит в Дублине. Стоит тебе только исчезнуть из поля зрения, как о тебе забывают.

— Но ты же не могла забыть меня, свою старшую дочь. — Ее губы дрожали.

— Конечно, я тебя не забыла, глупышка. Но мы никогда не говорили ничего ужасного. Ни про то, что Десмонда уволили Палладиансы, когда Анна была на том же приеме, что и принцесса Диана…

— Принцесса Мишель.

— Ты знаешь, что я имею в виду, Дейдра. Это же не подсчет очков: за это мы вам прибавим, а за это — отнимем.

Наступила тишина. Длинная пауза.

— Я не критикую тебя, ты это понимаешь?

— Да, мама.

— И даже если бы мы с Кевином не любили Десмонда, что было неправдой, потому что то, что нам было представлено, нам понравилось… Но допустим, что мы бы его не любили… Зачем было бы говорить это или думать об этом? Мы же не собирались жить за тебя.

— Я понимаю.

— Когда я выходила замуж за Кевина, мои родители были безумно счастливы. Они так радовались, что мне стало не по себе.

— Ты должна была быть довольна.

— Нет, я отнеслась к этому с подозрением. Я думала, что они хотят сплавить меня, что считали, что деньги — это радость и удача. Но твой отец не принес мне ни того ни другого.

— Я не верю этому! — Дейдра открыла рот от изумления.

— Почему бы мне не рассказать тебе об этом? Мы с тобой уже в возрасте, мы говорим о жизни и о любви. Твой отец был шовинистом, как бы его назвали сейчас. Тогда мы называли его мужчиной до глубины корней и еще радовались, что он не бегал за каждой юбкой. Он допоздна сидел в своих клубах, ты же помнишь это, не так ли? Готова поспорить, что Десмонд старался оставаться дома, чтобы побыть с детьми.

— Он не состоял в клубах.

— И разве тебе не было от этого лучше? В любом случае я всегда считала, что никогда не принуждала никого из своих детей, позволив им самим принимать решение.

— Свадьба Барбары… — начала Дейдра.

— Заставила нас хорошенько потрудиться. Семья Джека настоящее наказание. Ну и список приглашенных они нам дали… Мы решили, что сделаем так, как пожелали молодые. Барбара часто говорила мне, что хотела бы, чтобы у них было поменьше проводов, но об этом ей приходилось только мечтать.

— Барбара действительно так говорила?

— Она говорила так после каждого стаканчика шерри, не думаю, что я раскрываю тебе страшную тайну. Она говорила это в гольф-клубе, а еще она пыталась сказать это на «Позднем-позднем шоу», но ей не дали микрофон.

Впервые за всю встречу Дейдра легко рассмеялась, и официант быстро принес конфеты и кофе.

— И я знаю, ты думаешь, что я должна быть счастлива, что у меня есть шестеро внуков: трое от тебя и трое — от Барбары. Но твоих я никогда не вижу. Они выросли без нас, а когда мы их видели, то они были словно белые подопытные мыши, так они нас боялись. А трое детей Барбары до смерти мне надоели, особенно в тот мерзкий период, когда мы были бесплатными няньками для них. Сейчас они милые и интересные. И не думаю, что Джерард когда-нибудь нас обрадует, но это его дело. Не хочу навязывать ему подружек, чтобы побольше народу называло меня бабушкой.

Она выглядела оживленной и веселой. Она не похожа была на женщину, которой хотелось бы, чтобы побольше народу называло ее бабушкой, ей хватало тех, кто и так это делал.

— Предположим, что ты… и Тони… что вам будет хорошо во время этого круиза… Ты не думала, что это могло бы стать чем-то более постоянным?

Дейдра подумала, что, раз он был принят дома ее сестрой и братом, мамиными подружками, может, он не был так уж плох, как показалось ей вначале.

— Нет, этого в планах нет.

— Но, как ты раньше сказала, это не такая уж барбарообразная идея.

— Нет, это действительно невозможно. Ну, или так думает его жена.

— Он женат. Мама, я не могу в это поверить.

— Но ты должна.

— Кто-нибудь знает? Его жена тут? Остальные про нее знают?

Мать замолчала впервые. Она странно посмотрела на дочь. Сложно было понять, о чем она думала. Она не ответила на вопрос. Она попросила счет, а потом они пошли пешком в гостиницу.

Она сказала, что ей еще надо пройтись по магазинам, а еще она передает привет Анне и Хелен. Передавать привет Брендону было бессмысленно.

Эйлин О’Хейген передала свои наилучшие пожелания Десмонду и сказала, что считает его решение покинуть Палладиансов или Палаццо правильным. Мужчина должен был сделать то, что должен делать мужчина.

Она пообещала отправить открытку из места, которое найдет самым экзотичным и красивым.

Она сказала, что, раз уж Дейдра сама не предложила, она все равно передаст привет от нее Тони и пожелания наилучшего путешествия.