Музыка горячей воды

— Ну да. По большей части — за восемнадцать секунд. Довольно скоро понимаешь, прав был или нет.

— Если б мама знала, что я тут деньги просаживаю, она бы меня ремнем отлупила.

— Я б и сам не прочь вас ремнем отлупить, — сказал Тед.

— Вы же не из этих, правда? — спросила она.

— Шучу, — ответил Тед. — Ладно, пойдемте в бар. Может, выберем вам победителя.

— Пойдемте, мистер…

— Просто Тед. А вас как зовут?

— Виктория.

Они зашли в бар.

— Что будете? — спросил Тед.

— Что и вы, — ответила Виктория.

Тед заказал два «Джека Дэниелса». Свой опрокинул сразу, а она свой тянула, глядя прямо перед собой. Тед исподтишка оценил ее задницу: идеальная. Лучше какой-нибудь кинозвездульки фиговой — да и на вид неиспорченная.

— Так, — сказал Тед, показывая на программу. — В следующем заезде четверка светит лучше всего, кроме того, дают шесть к одному…

Виктория издала очень сексуальное: — у-у-у?… — Наклонилась посмотреть в программу, плечом задев Теда; потом он почувствовал, как она прижалась к нему ногой.

— Люди не понимают, как оценить лошадь, — сообщил он. — Покажите мне того, кто на это способен, и я вам покажу человека, способного выиграть столько денег, сколько унесет.

Она ему улыбнулась:

— Мне бы так уметь.

— У вас и так все при всем, детка. Еще выпить хотите?

— Ой, нет, спасибо…

— Ладно, слушайте, — сказал Тед. — Нам лучше пойти поставить.

— Хорошо, я поставлю два доллара на победителя. Какая лошадь? Номер четыре?

— Да-да, детка, четверка…

Они сделали ставки и вышли посмотреть заезд. Четверка пошла не очень, ее со всех сторон затирали, потом исправилась, бежала пятой из девяти, а затем стала разгоняться и к финишу пришла голова в голову с фаворитом два-к-одному. Фотофиниш.

Черт возьми, подумал Тед, уж с этой-то должно повезти. Боженька, ну подари же мне эту!

— Ой, — сказала Виктория, — мне так нервно! На табло вспыхнул номер. Четверка. Виктория завопила и запрыгала на месте от радости.

— Мы выиграли, мы выиграли, мы ВЫИГРАЛИ!

Схватила Теда, и он ощутил на щеке ее поцелуй.

— Вы полегче, детка, выиграла лучшая лошадь, только и всего.

Они дождались официального извещения, после чего на тотализаторе вспыхнула выплата. 14 долларов 60 центов.

— Сколько вы ставили? — спросила Виктория.

— Сорок на победителя, — ответил Тед.

— И сколько получите?

— Двести девяносто два доллара. Пойдемте заберем.

Они двинулись к окошечкам. Но Тед вдруг понял, что Виктория держит его за руку. Она его остановила.

— Нагнитесь, — сказала она. — Я вам хочу кое-что на ухо сказать.

Тед нагнулся, и ее прохладные розовые губы коснулись его уха.

— Вы… волшебный человек… я хочу… с вами поебаться…

Тед выпрямился, бессильно ей ухмыляясь.

— Боже мой, — сказал он.

— В чем дело? Боитесь?

— Нет-нет, я не об этом…

— Тогда в чем?

— Мари… жена у меня… я женат… и она засекает меня до минуты. Знает, когда заканчиваются скачки и когда я должен вернуться.

Виктория рассмеялась:

— Так давайте уйдем сейчас! Поедем в мотель!

— Ну конечно, — сказал Тед…

Они получили наличку по билетикам и вышли на стоянку.

— Поехали в моей машине. А когда закончим, я вас отвезу обратно, — сказала Виктория.

Нашли ее машину — голубой «фиат» 1982 года, в тон платью. На номере буквы: ВИКИ. Вставляя ключ в дверцу, Виктория помедлила.

— А вы точно не из этих, а?

— Из каких? — переспросил Тед.

— Которые ремнями лупят, из таких вот. С моей мамой однажды такой ужас был…

— Успокойтесь, — сказал Тед. — Я безвреден.

Мотель они нашли милях в полутора от ипподрома. Назывался «Голубая луна». Только голубую луну нарисовали зеленой. Виктория поставила машину, они вышли, вошли, зарегистрировались, им дали номер 302. По пути купили бутылку «Катти Сарк».

Тед счистил целлофан со стаканов, закурил и налил обоим, пока Виктория раздевалась. Трусики и лифчик у нее были розовые, и тело розовое, белое и прекрасное. Поразительно: иногда получается вот такая женщина, а у всех остальных — ну, у большинства остальных — нет ничего или почти ничего. С ума сойти. Виктория была прекрасной, сводящей с ума мечтой.

Она разделась. Подошла и подсела на кровать к Теду. Положила ногу на ногу. Груди у нее были очень тугие, и, похоже, она уже возбудилась. Тед не верил своей удаче. Потом Виктория хихикнула.

— Что такое? — спросил он.

— Вы думаете о жене?

— Э-э, нет — я думал о другом.

— А надо — о жене…

— Черт, — сказал Тед, — вы же сами предложили поебаться!

— Вы б так не выражались, а?..

— Отказываетесь?

— Да нет. Слушайте, у вас сигаретка есть?

— Конечно…

Тед вытащил, протянул, дал прикурить.

— Тела красивее вашего я не видел в жизни, — сказал он.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась она.

— Так вы что — отказываетесь? — спросил Тед.

— Конечно нет, — ответила она. — Снимайте одежду.

Тед начал раздеваться, понимая, что он стар, жирен и уродлив, но ему все же повезло: сегодня у него лучший день на скачках во многих отношениях. Он кинул одежду на спинку стула и подсел к Виктории.

Налил еще обоим.

— Знаете, — сказал он, — в вас есть класс, но и во мне тоже есть класс. Только мы его по-разному показываем. Я поднялся на строительстве, и мне до сих пор везет с лошадьми. Не у всех такой инстинкт есть.