Музыка и розы

Он припал к ее губам, и она слегка вскрикнула от желания. Роксана пыталась высвободить руки, чтобы обнять Джино, но он не позволял этого, тогда она прильнула к нему.

Вся прогнувшись, она покачивала бедрами, прижимаясь к нему. Дыхание обоих участилось. Он скользнул губами ниже, чувствуя естественную сладость ее кожи.

Джино прикоснулся губами к ее груди, она шумно вздохнула, и он наконец отпустил ее руки.

Тогда Роксана обхватила перепачканными ладонями его лицо и поцеловала с нескрываемым желанием.

Мне наплевать на грязь, подумал он. Я согласен заниматься с ней любовью в грязной луже и быть при этом счастливым. Но разве это я?

Роксана оттолкнула его настолько быстро, что он чуть не упал на нее.

— Посмотри, что я сделала! — вздохнула она. — Я совсем перепачкала тебя.

— У меня теперь борода? — Он широко улыбнулся.

— Бачки получше, чем у Элвиса Пресли. Извини, — она глупо улыбнулась ему и отчаянно взмахнула рукой.

— Ты ни в чем не виновата.

— Ну да, но это смешно. Будто помечаешь банкноты особой краской. Нас поймают с поличным, если мы это не смоем, — она нахмурилась и провела пальцами по его подбородку.

— Конечно, это усложняет дело, — пробормотал он.

— Ты прав, Шерлок Холмс. Послушай… Шланг для полива, — она осмотрелась.

— Пустяки, Роксана.

— Но шланг лучше, чем лейка.

— Пустяки, если ты не найдешь это.

— Мария принесет…

— Здесь что-то происходит, — сказал Джино, отвлекая Роксану от поиска источника воды и уставившись ей в глаза. — Это происходит между нами в течение двух недель. Зачем мне прятаться от Марии?

— Как зачем? — Она покачала головой.

Он напугал ее. Ее плечи напряглись, она сгорбилась и обхватила себя руками. А почему она решила, что он станет скрывать произошедшее и не захочет продолжения? Они оба взрослые люди и отвечают за себя и тех, кто им небезразличен.

— Я… Это был только поцелуй, Джино, — сказала она.

— Нет, — он снова приблизился к ней. — Это не просто поцелуй.

— Нет?

— Когда поцелуй плох, никто не хочет повторения. Но поцелуй поразительный, и я хочу еще, а ты? Мы две недели притворя…

— Ты прыгаешь в постель с любой, кто умеет целоваться?

— Конечно, нет.

— Похоже на обратное.

— Ты думаешь, многие женщины умеют целоваться?

— Не думаю, что я специалист в этой области.

— А каков, по-твоему, специалист? — спросил он.

Она пожала плечами, нахмурилась сильнее, уловив издевательские нотки в его голосе.

— Это та, которая визжит, как дикая кошка, та, что готова ко всему в любое время дня и ночи… — она замолчала, и Джино понял, что это не ее слова, в ней говорила обида на того человека, чьи реплики она произносила, — когда она все время желает заняться любовью, считает удобными все позиции, нормальными все слова, постоянно признательна своему мужчине за бурное удовольствие…

Роксана закрыла глаза, желая повернуть время вспять и заставить предательский язык молчать. Оставалось только представить, какими потрясенными глазами смотрит на нее Джино из-за ее болтовни.

Они целовались и чувствовали единение. Его запах, вкус губ, сила, жар и впечатление, которое он производил, — все казалось настолько совершенным и правильным, что напугало ее.

Сейчас она чувствовала, будто отведала вкуснейший из шоколадных десертов в мире.

О, да она смущена!

— Это определение не твое, Роксана, — услышала она размеренный голос Джино.

— Нет, — признала она, не открывая глаз.

— Чье же?

— Моего бывшего мужа.

— Он обвинял тебя, что ты не такая страстная?

— Да, и весьма часто.

Роксана не хотела обсуждать с Джино Ди Бартоли свою интимную жизнь, тогда зачем позволила себе заговорить на эту тему?

Она открыла глаза.

— Я хочу показать, что ты — специалист в этой области, — тихо сказал он. — И на ком лежит ответственность за успех в постели…

— Это касается обоих, — выпалила она. — Должны быть общение, доверие, уступки и никакого давления.

— Если ты говоришь об этом, значит, ты специалист. Мне нет необходимости доказывать тебе это, но я хочу тебя и сделаю все так, как ты захочешь, когда разрешишь мне.

— Пожалуйста, не думай, что я захочу этого!

— Снова за свое? Но почему? Боишься своей неопытности? — Он понизил голос. — Как ты можешь так думать после нашего поцелуя?

Роксана снова закрыла глаза. Если Франческо также соблазнял Рови, то она не понимала, почему ее сестра сопротивлялась.

Она отчаянно вздохнула, и Джино обнял ее.

— Ты забыла наш поцелуй? — спросил он.

— Нет…

— Поцелуй меня снова, чтобы убедиться.

Роксана не ответила, только ее губы разомкнулись, встречая его поцелуй. Он снял с ее собранных в хвост волос резинку, и они рассыпались у нее по плечам.

Она обнимала его, желая почувствовать его тело под своими пальцами.

— Извини, — попыталась сказать она.

— Твои руки? — пробормотал он. — Они мне так нравятся…

Он взял ее руки и поцеловал пальцы, отчего она слегка улыбнулась.

— Что подумает Мария?

— Мы возвращаемся к старому разговору? Я сказал, мне наплевать, что думает Мария.

— Мне она нравится.

— Мне тоже, я уважаю ее, она отвечает мне тем же. Она также уважает мое право вести личную жизнь, как мне заблагорассудится.

— Угу.

— Так мы можем забыть о Марии?

— Ты о чем, Джино?