Читаем Музыка и тишина полностью

Иногда его прерывали. Иногда нянька просыпалась, нюхала воздух, зажигала лампу и подходила к колыбели; тогда дьяволу приходилось бросать душу и убегать. И где бы душа ни приземлилась, она поглощалась окружавшей ее материей и навсегда оставалась в этом месте. Если она падала в складки одеяла, где и терялась, то тогда появлялось множество детей, которые вырастали вовсе без души. Если она попадала в желудок младенца, то в нем и пребывала, и этого младенца всегда преследовала одна и та же мысль — как накормить свою голодную душу, и все растущая полнота постепенно становилась фатальной для его сердца. Но хуже всего, говорили женщины, если душа попадает в гениталии младенца-мальчика. Тогда ребенок вырастет в дьявольского развратника, который в свое время предаст жену, детей и всех, кто ему дорог, с тем, чтобы утолить страсть своей души к совокуплению, и за свою жизнь совершит позорное соитие более чем с тысячью женщин и мальчиков и даже со своими дочерьми, а также с бедными созданиями лесов и полей.

Королева София знала, что не должна допустить, чтобы дьявол украл маленькую душу ее сына. Рассказывают, что, когда ее вместе с младенцем перевезли через озеро, вымыли ребенка и положили в ясли (залитые кровью вязаные подштанники были преданы огню), София, несмотря на то, что было яркое апрельское утро, приказала закрыть окно, запереть ставни и не открывать их ни днем, ни ночью. Нянька возражала, мол, маленький Принц-де задохнется от недостатка воздуха, но Королева была непреклонна, и это окно замка оставалось закрытым в течение шести недель, пока ребенка второго июня не окрестили в Фруе Кирке {18}.

И вот теперь Король время от времени приходит в комнату, где он лежал в свою бытность младенцем, смотрит на окно, на черное ночное небо и, зная, что его душа сохранена, благодарит Бога за то, что дьявол так и не пришел, чтобы ее украсть.

Говорят также, что Король Фредрик II и Королева София послали за великим астрологом Тихо Браге {19}, показали ему своего сына и наследника Кристиана и попросили сделать предсказание относительно земного существования будущего Короля. Тихо Браге обратился к звездам. Он обнаружил, что Юпитер на подъеме, и сообщил Королю и Королеве, что мальчика ожидает плодотворная жизнь, уважение и признание всего мира. Он сделал лишь одно предупреждение: опасности, грозящие возможными бедами, придут в 1630 году, то есть через двенадцать месяцев после того, как Кристиану исполнится пятьдесят два года.


Люк

В Росенборге идет снег. Снег начался на севере Ютландии {20}, и вот теперь ледяной ветер относит его к югу.

Питер Клэр просыпается на жесткой кровати и вспоминает, что он в Дании и что сегодня его первый день в должности музыканта королевского оркестра. Он спал всего три часа, и тревоги, одолевавшие его по прибытии, едва ли утихли с наступлением нового дня. Он встает и смотрит из окна на конюшенный двор, уже покрытый тонким слоем снега. Он наблюдает, как снег клубится и кружит под порывами ветра. Интересно, думает он, сколько времени длится эта особенная датская зима.

Ему приносят горячую воду, и он, дрожа, в холодной комнате над конюшней бреется и смывает с кожи последние следы морского путешествия — застывший пот и соль, крапинки дегтя и жирной сажи. Он надевает чистую одежду и кожаные башмаки, пошитые в ирландском городе Коркайг. Он расчесывает свои соломенные волосы и вдевает в ухо драгоценную серьгу.

В столовой музыкантов ожидают чашки горячего молока и теплый ржаной хлеб. Те из них, что уже собрались там и греют руки о свои чашки, оборачиваются и во все глаза смотрят на входящего Питера Клэра: восемь или девять человек разного возраста, но по большей части старше него, на всех одежда из черной или коричневой материи. Он кланяется им и называет свое имя; сидящий несколько поодаль от остальных пожилой человек с седыми волосами поднимается и идет ему навстречу.

— Герр Клэр, — говорит он, — я капельмейстер Йенс Ингерманн. Добро пожаловать в Росенборг. Вот ваше молоко, выпейте его, а потом я покажу вам комнату, в которой мы музицируем.

Король на охоте. Скакать под падающим снегом по лесу, преследуя дикого кабана, — главное удовольствие Его Величества.

— Вы увидите, — говорит Йенс Ингерманн Питеру Клэру, — что когда он вернется, то будет просто рычать от восторга, он страшно проголодается, и нас попросят играть ему, пока он ест. Он уверен, что определенные музыкальные произведения способствуют пищеварению.

Они в Vinterstue, в той сумрачной комнате, где прошлым вечером загорелась лампа. Теперь, при свете дня, Питер Клэр видит, что то, что он принял за простые деревянные панели на стенах, в действительности писанные маслом картины с лесными сценами и морскими пейзажами в золоченых рамах, а потолок украшен лепниной, расписанной золотом и голубым. В углу комнаты стоят пюпитры.

— Вот, — говорит Йенс Ингерманн, — где мы иногда играем. Дни, когда мы здесь играем, хорошие дни, но их не так много. Посмотрите вокруг и скажите мне, не увидите ли вы в этой комнате нечто необычное.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже