Читаем Музыка как судьба полностью

Рахманинов в эпоху крайней переусложненности, увлечения всяческой «экзотикой», имел смелость быть простым в том смысле, в каком было простым творчество Пушкина, Глинки, Л. Толстого, П. Чайковского, А. Чехова. Простота — изначальное свойство русского искусства, коренящаяся в духовном строе нации, в ее идеалах. жж Можно бы не бояться обобщений, выводов и твердой собственной позиции во взгляде на вопрос. Только такое — будет ценным. Они же захотят заставить Вас изложить не свою точку зрения, а ихнюю. жж ..стало балетной эстрадой... жж Съемки ТУ Партита {-тоП Угорский | Ленд Альбом для детей Трио __ М Музыка для камерного оркестра Серов Ленд Триптих М «Метель» Федосеев М Романсы и песни певцы по 15—20 минут Специальные записи= 3—4 записи Архипова, Марусин ГЛенд Ведерников, Просаловская __Тпо 15—20 Ковалева (послушать) Иванова (послушать её лично) жж Такие сочинения появляются в искусстве редко. жж МИ, ь Нечаевой “ — письмо о том, чтобы концерт с Образцовой дали целиком. А «Ночные облака» давали бы отдельно. ТУ «Съемки» Угорский 1) Партита {-тоП 1) Детский альбом 2) Трио 213

3) Триптих 4) Музыка для камерного оркестра Сондецкис или Э. А. Серов. Жданова": Фильм — Тагиевой"" (учебный) с конферансом. Кто режиссер? Кто сценарист? Повторы Нестеренко. Архипова (новый). Образцова. + Блок. Поэма Есенина. Весенняя кантата. Патетическая оратория. Курские песни. Деревянная Русь. Минин. «Пушкинский венок». «Ночные облака». 3 хора из «Детского альбома». Ты запой мне ту песню, что прежде... Веснянка. Хоровод. «Концерт памяти Юрлова». Письма. Гал. Нечаевой. Г. Г. Белову. В. И. Белову Тетрадь 1979-1983 Маяковский Бесконечная мысль о памятнике («Мне бы памятник при жизни полагается...»', «Вам и памятник еще не слит...» и др.). Вспоминается одной женщиной, как М становился в позу памятника, пусть — шутливо, но на дне души это жило. И еще есть о памятнике: «Пускай нам общим памятником будет...» И ведь — схлопотал, но, конечно, благодаря наследникам, надо отдать им должное. Правда, и себя не забывали. Ему растравили честолюбие (подобно тому, как налиму разбивают печень). Оно разрослось в душе, как раковая опухоль, и съела эту дущу. Он возненавидел всех и все. Прославление, воспевание карательных органов. Вспомним стихи последних лет: Карикатуры, Подлиза, Карьерист“ и проч. и проч. Несчастные обыватели, снимающиеся в провинциальном фото, люди, что говорить, невысокой культуры (к тому же, не могущие дать сдачи). Но почему такая злоба, презрение к людям? 214

Пьесы, вроде «Клопа», где высмеивается желание рабочего жить в квартире, а не в общежитии, ибо, по мнению поэта и его идейных руководителей из Лефа, в квартирах должны жить они сами, а рабочим — общежитие, а крестьянам и вовсе — лагерь. Ненависть и к советскому чиновнику разного ранга. Рабочие — карточные фигуры: Фоскин, Двойкин и Тройкин”; уничижительные имена, взятые из арсенала карточной игры для «богатых» — покера. Подобно скорпиону, он жалил и изливал свой яд на все и на всех: в Америке — сифилитики, «ужасные» монахини, некрасивые и безрукие. Певец «Мертвечины» — бездушия, единственно хорошие —Й техника, мосты, машины и т. д. да еще молодежный лагерь «Кеми» под красноречивым названием «Нит гедайге» («Не унывай» с еврейского). И, наконец, в дикой злобе и ярости на весь мир, подобно скорпиону, он в бешенстве вонзил жало себе в голову и издох. Об этом можно многое написать. Это был человек без любви, без чести, безо всякой совести, палач по душе, и его конец, совершенно закономерный, никого не опечалил. Я помню, эту новость мы — школьники — восприняли с полным равнодушием. А смерть Есенина — потрясла всех, потрясла несколько поколений и, особенно, молодых людей. О Маяковском Человек, который написал: «Я люблю смотреть, как умирают дети»°, — не может быть назван человеком. Это — выродок. Только однажды Маяковский поднялся в высоту несравненную в стихах о Революции, в РОСТ'е, в самоотречении. Здесь он — велик. Жжх «Что такое искусство?» — спросил я его. Охотно скажу: «Искусство есть такое идеальное изображение жизни, которое приводит человека в состояние напряженного желания идеального, то есть красоты, духовной чистоты и добра». А. Н. Толстой из статьи «Голубой плащ». Жжх Остался ряд шаржей-карикатур, выполненных не без остроумия по части оркестровой, а иногда и интонационно-речитативной выдумки, но несколько утомляющих однообразием выразительных средств, сухостью, расчисленностью музыкальной материи. Между тем характеры Г давали возможность развернуть более богатое в интонационном отношении полотно, если бы автор исходил из позиции художника-реалиста. Тогда манера Ноз могла бы нести черты военного, а он похож на загулявшего полового из трактира и т. д. О Поэме. Рядом с картинами удручающей человеческой пошлости, на каждой странице дышат скорбью и поэзией слова самого Г, в них выразилась вся 215

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука