Музыка любви

— Добрый вечер, мистер Льюис. А почему вы не сопровождаете вашу очаровательную супругу в "Хилтон"? — скрипучим голосом поинтересовалась одна из дам.

Вторая одарила Майкла испепеляющим взглядом, словно мечтала стереть в порошок коварного изменника.

— Не хотел портить настроение всему высшему обществу, — съязвил Майкл.

— Давай уйдем отсюда. Поговорим в более спокойной обстановке, — предложила Кэролайн.

Он кивнул.

— Может быть, погуляем по пляжу? Наверняка там никого нет в такое время.

— Хорошо, — согласился Майкл. Он с трудом контролировал собственные чувства и мысли.

Неужели Кэролайн известна правда? Откуда? Ведь из них троих, кто был в тот злополучный день в горах, остались только он и Синтия.

Представить себе, что его жена откровенничала на эту тему с Кэролайн, невозможно. Следовательно… следовательно, он сошел с ума.

— Ну вот, пожалуй, здесь мы сможем спокойно поговорить, — сказала Кэролайн, опустившись на шезлонг, находившийся в самом темном уголке пляжа.

Она жестом пригласила Майкла присесть рядом с ней.

Минуту или две они молча сидели, не решаясь начать трудный, но неизбежный разговор. Наконец Кэролайн собралась с духом и сказала:

— Майкл, ты не виноват в смерти Сэма.

И это был не несчастный случай. Он сделал это намеренно. Сэм искал в горах свою смерть.

Вспомни, возможно, ты оказался рядом с ним в тот момент случайно. Быть может, Сэм отговаривал тебя подниматься с ним.

Майкл задумчиво кивнул.

— Да, теперь я припоминаю, что тогда… тем утром… Вернее, лучше начать с вечера. Когда мы добрались до места и разбили вечером лагерь, Сэм предложил отметить наш приезд. К нашему с Синтией удивлению, он достал из рюкзака две бутылки вина и предложил приготовить глинтвейн. Нам эта идея показалась заманчивой. Сэм вызвался приготовить его сам. Мы сидели у костра, болтали и потягивали горячий ароматный напиток. Все было великолепно. Мы ни о чем не думали, а только наслаждались красотой гор, чистотой воздуха и обществом друг друга. Как ни странно, Сэм почти не пил, сославшись на какие-то проблемы с желудком. Мы с Синтией не стали настаивать, напротив, заметили, что тогда нам больше достанется. С утра у меня трещала голова так, что я с трудом дополз до умывальника. Синтия еще спала, а Сэм был уже полностью экипирован для восхождения. Думаю, приди я двумя минутами позже, он бы уже ушел один.

— Возможно, он на это и рассчитывал.

— Нет, просто из нас троих он был самым увлеченным и профессиональным альпинистом.

Мы с Синтией поехали за компанию. Я, можно сказать, баловался. Никогда всерьез не занимался альпинизмом, но и отпустить Сэма одного не мог. Разве он виноват, что я накануне надрался? У меня болела голова, но он-то был здоров и полон сил для подъема в горы. Собственно, только ради этого он и отправился в горы. С какой стати он должен был торчать в лагере вместе с двумя мучившимися похмельем друзьями? Ничего странного в его поведении я не заметил. Он был как всегда весел, шутил, говорил, что не намерен тащить меня на себе всю дорогу… — Майкл вздохнул.

— Однако ты согласен с тем, что Сэм не хотел, чтобы ты сопровождал его?

— Кэролайн, он не хотел этого потому, что я еле держался на ногах.

— Нет, Майкл, ты ошибаешься.

— Откуда такая уверенность?

— Я читала прощальное письмо Сэма.

Напряжение в воздухе нарастало.

— Кэролайн, ты меня обманываешь. Никакого письма не существует. Зачем ты ворошишь прошлое?

— Майкл, я хочу помочь тебе.

— Если бы ты хотела мне помочь, ты бы оставила меня в покое!

— "Оставила в покое"? Ты называешь покоем брак с нелюбимой женщиной, которая пятнадцать лет обманывала тебя? Это ведь она убедила тебя, что ты виноват в гибели ее брата, ведь так?

— Нет, нет. Синтия мне очень помогла. Она сказала полиции, что это был несчастный случай, а на самом деле… на самом деле, это я… я не удержал его.

— Майкл! Прекрати винить себя! Сэм не хотел жить. Спаси ты его в тот день, он бы все равно свел счеты с жизнью.

— Откуда ты знаешь, Кэролайн? Об этом он тоже написал в своем мифическом письме?

— Письмо не мифическое. — Кэролайн порылась в сумочке и протянула Майклу сложенный вчетверо листок бумаги.

— Что это?

— Возьми. Не бойся.

Майкл неохотно взял листок. Развернул его, но, не прочитав, тут же вернул Кэролайн.

— Это же факс. Неужели Сэм послал тебе свое последнее письмо по факсу? Прямо с того света?

— Нет, — спокойно ответила Кэролайн. — Друг Сэма Курт Саймон передал мне его по факсу из Буффало. Он, как и ты, пытался бежать от воспоминаний. Однако ты выбрал внутреннее бегство, ушел в себя, а Курт предпочел навсегда покинуть Филадельфию. Пятнадцать лет назад он переехал в Буффало.

— Другом Сэма был я. Мы проводили с ним большую часть свободного времени. Я знал всех его друзей и приятелей. Никакого Курта Саймона среди них не было.

— Майкл, прочитай, пожалуйста, письмо.

Возможно, тогда тебе многое станет понятнее.

Он снова развернул листок и принялся читать. Боже, знакомый почерк. Эти каракули и впрямь принадлежали Сэму Николсону. Сэм писал как курица лапой, но при поразительной неаккуратности его почерк оставался столь же поразительно разборчивым.