Музыка, магия, мистика

Каким же все-таки прозорливым поэтом был Новалис! В его «Фрагментах» можно прочесть: «Любая болезнь – музыкальная проблема, излечение – музыкальное разрешение. Чем короче и, тем не менее, совершеннее разрешение, тем больше музыкальный талант врача» и: «Более высокие звуки – стенической [активной] природы, более низкие звуки – астенической [слабой]. Более высокие звуки выражают активную жизнь, более низкие звуки – сокращенную жизнь, лишения».

В стародавние времена полагались на непосредственную магию звуков, от которой, ко всему прочему, ожидали еще и чудодейственного излечения. Уже в «Одиссее», в двадцать девятой песне, льющаяся кровь останавливается музыкой. В одном античном комментарии по этому поводу говорится: «Древняя медицина основывается на пении». Целебное пение знали оджибва, североамериканское индейское племя. Вместо лекарств знахарь давал больным мелодии и обучал их придумывать новые песни [87, с. 77]. К исконным практикам примитивных народов относится обычай с помощью инструментов, производящих шум, особенно погремушек (современная медицина, наверное, назвала бы это музыкальной шоковой терапией), изгонять злых духов, которыми были одержимы больные. С пением и барабанным боем индейцы беллакула сопровождали знахаря, левой рукой размахивавшего погремушкой и одновременно правой рукой делавшего лечебные пасы над заболевшим, пока тот не исцелялся и не переходил к остальным своим соплеменникам [107, с. 97]. Похожие церемонии известны древнеиндийским танцорам, изгонявшим дьявола.

В античной Греции Теофраст полагал, что «больным ишиасом можно снова вернуть здоровье, если больное место обдуть фригийскими звуками, и что укусы гадюк залечиваются игрой на флейте. Демокрит утверждает, а Апполоний Дискол с ним соглашается, что игрой на флейте можно исцелить любую больную часть тела. Первоначально флейта использовалась для колдовства, и игрой на ней вызывали бури [колдовство по аналогии!]. Если при жертвоприношении чуть ли не везде звучала флейта, то это имело целью защиту от демонов» [153, с. 169]. Асклепиад, по-видимому, использовал звуки трубы для лечения невралгических болей. Порфирий рассказывает о Пифагоре: «Он утешал музыкой душевнобольных, у него также имелись песни от телесных недугов, для забвения скорби, для усмирения гнева и избавления от страстей». Вилли Шрёдер упоминает в этой связи поговорку: «Английский рожок укрощает гнев» («Новости науки», IV, 8/9).

О «музыке как лечебном факторе у пифагорейцев в свете их натурфилософских воззрений» сообщает доктор медицинских и философских наук профессор Йозеф Шумахер из Фрейбурга в сборнике «Музыка в медицине» [154], к которому я настоятельно рекомендую обратиться всем интересующимся. В его статье содержатся дальнейшие сведения о лечебном воздействии музыки в классической Греции, например, об «очищении музыкой» у Пифагора благодаря совместному пению учеников перед отходом ко сну, что способствовало здоровому сну и приятным сновидениям. Шумахер также признает, что пифагорейское «число действительно могло стать основой реалистического видения».

И наоборот, менее известна гипотеза, что родиной музыкальной медицины является не Греция, а таинственный Тибет. Это утверждает такой авторитетный специалист, как стокгольмский медицинский советник доктор медицины Феликс Керстен. Он пишет:

«С медицинскими представлениями дальневосточного мира я познакомился благодаря двадцатилетнему сотрудничеству в Берлине с глубокоуважаемым и известным китайским врачом-массажистом доктором Ко. Тогда я слушал в Берлинском университете лекции по медицине и общался со многими интересными людьми. Так я познакомился и с доктором Ко. Китайский врач детально изучал лечебное дело в Азии и Европе. Будучи ребенком, он вместе со своими родителями жил поблизости от древнего монастыря на северо-востоке Тибета, позднее он обучался в монастыре, а затем, став монахом, под руководством мудрых врачей-священнослужителей познал тайны тибетской медицины. По прошествии некоторого времени с разрешения своих учителей он отправился в Европу для учебы в голландских и английских институтах, после чего получил в Англии докторскую степень. События Первой мировой войны и некоторые другие обстоятельства стали причиной того, что доктор Ko снова и снова откладывал свое решение вернуться в Азию. Незадолго до Первой мировой войны он открыл в Париже массажный кабинет, а затем после окончания войны практиковал как массажист в Берлине. Доктор Ко отечески заботился обо мне. С его помощью я необычайно много узнал о мире, который с таким большим трудом открывается европейцам. Позднее я имел возможность ассистировать доктору Ко до тех пор, пока в 1925 г. он наконец не вернулся в Китай.