Музыка Макса (трилогия) (СИ)

Гугл мне поведал весьма странную информацию. Я не нашла ни одного предстоящего концерта группы «Глина», а последний был два года назад. Макс больше не выступает? Быть того не может. А еще он развелся. Через два месяца после свадьбы. Да что за хуйня? А где его ребенок? Про ребенка вообще не было никакой информации. Его и не было? Или что-то случилось нехорошее?

Я поставила нашу с ним совместную фотку на заставку и включила его первый альбом. Тот самый, песни из которого я пела Варе вместо колыбельных.

Что же с тобой случилось, Макс? У тебя тоже все пошло не по резьбе?

13. Ольга

Робер провозился с документами Надин немного дольше, чем я ожидала, но все же сделал все, как я просила. И деньги тоже были уже на моем счету. Я незамедлительно заказала три билета на самолет до Москвы.

Жаку я разрешила забрать свою машину из гаража и часы Алонсе. Во время последнего визита он был подозрительно вежлив и спокоен. Вот тогда я насторожилась. В гараже он копался слишком долго. Уехал радостный, я бы даже сказала счастливый. Я привязала его хорошее настроение к долгожданному воссоединению со своим имуществом. Жалко его все же было чисто по-человечески. Вот так в один момент пацан лишился всего, а я получила все. Все — это моя долгожданная, выстраданная и выплаканная свобода.

Вдова. Я теперь вдова. В 26 лет.

Все было готово к отлету в Москву. Утром самолет. Даже не верится, что завтра я вернусь…

Куда? К чему? К кому?

Я и сама не знала. Главное уехать ОТ ЧЕГО.

Мы с Надин и Варей решили напоследок прогуляться по Парижу. Поужинали в ресторане, прошлись пешком по набережной. Сделали несколько фотографий.

Мы так устали сидеть взаперти, что не могли никак нагуляться. Варя уже уснула у меня на руках, а мы как будто потеряли счет времени. Неизвестно насколько бы нас хватило еще, если бы ко мне не подошел один из охранников.

— Мадам, у вас проблемы, — сообщил он. — В доме произошел взрыв. Нужно ехать.

У меня внутри все захолодело от ужасного предчувствия. Хорошо, что все наши документы, как и ключи от московской квартиры, которые я боялась выпустить из рук, были у меня сейчас при себе. Что могло случиться? Покушение или несчастный случай?

Когда мы приехали к дому. Точнее к тем развалинам, что от него остались, пожарные уже потушили пламя. Половины дома, той, где располагались гаражи и спальни хозяев, как не бывало. Дымящиеся руины из бетона и стекла.

О! И комиссар тут как тут!

Я оставила Варю в машине с Надин и подошла к Полю.

— На этот раз у меня железобетонное алиби, мёсье Бертран, — улыбнулась я. — Что скажете? На несчастный случай не похоже.

— Доброй ночи, мадам Вирьен! Определенно, это взрывчатка. — Подтвердил Поль мою догадку. — Я должен вас допросить.

— У меня самолет утром. Это как-то помешает моему отлету?

— Жертв нет. К счастью, в этой части дома никого не оказалось. Если мы заведем дело, то вам придется задержаться на пару недель. Дом застрахован?

— Да плевать на дом! — воскликнула я. — Это Морель подбросил что-то в гараж сегодня днем! Если бы мы с няней и дочкой были дома, то сейчас мои кишки висели бы на этих ветках! — Ткнула я пальцем на голубые ели, высаженные вдоль дорожки во дворе.

— Значит заводим дело? Подозреваемый уже имеется.

А Жак не такой лошара, каким всегда казался мне. Он реально решил меня угробить? Дочка-то причем? Вот теперь мне стало страшно. Что если он не отвяжется? Что если и в России он мне житья не даст? Нужно его посадить. Сука, че делать? Остаться? Я уже одной ногой была в Москве. И всей душой.

— Какова вероятность того, что его виновность будет доказана? — спросила я, соображая, как быть.

— Мотив? Какой смысл ему вас убивать? — Я не ответила. Как объяснить суду всю ту хуйню, что творилась в семье покойного Алонсе? — Хельга, я понимаю, что двигало Морелем, но как вы докажете, что между вашим мужем и этим сосунком была связь? И почему он винит в смерти Алонсе вас? Как вы это объясните? У суда могут возникнуть новые подозрения по поводу недавнего убийства вашего мужа.

Черт! Поль все верно говорил. Надо уебывать в Москву, да поскорее. А там уже разберемся.

— Оформляйте, как несчастный случай, мёсье Бертран, — сдалась я. — Я не могу здесь больше оставаться. Не могу…

Эту ночь мы провели в гостинице в обществе охраны. Ребята работали на меня последний день, и мне было немного неловко, что им пришлось провести последние свои рабочие часы в беспокойстве.

Я не спала всю ночь, прижимая к себе дочку, а пока мы ехали в аэропорт, я все время оглядывалась по сторонам, нет ли за нами погони. Меня перестало трясти, только когда самолет взлетел.

Из наушников лился глубокий, низкий голос Макса, погружая меня в нирвану его незримого присутствия.

Макс… мой любимый Макс…

В Шереметьево нас, конечно же, никто не встречал. Спустившись с трапа, я была готова упасть на колени и целовать землю под ногами. Такого было мое внутреннее состояние. Здесь даже воздух другой. Пахло гарью, топливом и свежескошенной травой.

Я даже была немного благодарна Морелю, что он взорвал наш багаж, и нам теперь не нужно ждать наши чемоданы.