Читаем Музыка на Титанике полностью

Музыка на Титанике

* * *

Плед женился на кушетке,слон умчался на лошадке,две рыбёшки кушать сушиприучали райских птах.Всё бывает, как бываети в Москве, и на Гавайях,и на море, и на суше,и ещё в других местах.Дождик сочинил балладу,снег объелся шоколаду,сад подался за границу,дом оставив взаперти.Плющ собрался на свиданье,сон уехал в чемодане,чтобы никому не сниться —чтобы выспаться в пути.Нитка вышла на прогулкуи посеяла иголку,бородатый козлик в лодкемёл метлою океан.Всё полно многообразья —не поймёшь, как ни старайся,для чего козлу бородка,для чего козе баян.И в Москве, и на Гавайяхвсё бывает, как бывает:шарф отплясывает польку,из кармана бьют ключи!Не ищи себе напасти,не учи цвести капусту,не учи свистеть свистульку,деда кашлять не учи.

По законам живой природы

Эта тучка над лугами —дальняя, но не чужая —вечно кружится кругами,нас с тобою окружая,эта речка с берегами —распевая: «Как свежа я!» —вечно кружится кругами,нас с тобою окружая,этот жук с двумя рогами,чёрт-те что воображая,вечно кружится кругами,нас с тобою окружая!В облаках и под ногами,малая или большая,вечно кружится кругами,нас с тобою окружаяи весь мир в кружок сзывая —под присмотром небосвода —эта милая природа…разумеется, живая!

Оловянная ложка, мечтавшая о Барселоне

Я просыпаюсь с Барселоной —с лиловой, жёлтой и зелёной,с пурпурной, синей… вам видней,с серебряной и золотою —я знаю, я её не стою,но всё же просыпаюсь с ней.Я обнимаюсь с Барселоной —с душистой, сладкой и солёной,с прозрачной, дымной… вам видней,и с древнею, и с молодою —я знаю, я ей не владею,но всё же обнимаюсь с ней.Я наполняюсь Барселоной —клубничной, яблочной, лимонной,арбузной, дынной… вам видней,меняя манго на папайю,я знаю, я не исчерпаюеё, но наполняюсь ей.Я засыпаю с Барселоной —с капризной, мягкой, непреклонной,с упрямой, кроткой… вам видней,и со сквозною, и с резною —я знаю, я её не знаю,но всё же засыпаю с ней.

Маленький сон в полосатой пижаме

Давай-ка мы не забывать о режиме:уж вьётся над нами комар,ах, маленький сон в полосатой пижаме,ах, страшный… ах, просто кошмар.Не прячься и с тенью своей не сражайся,бросаясь под свод темноты:видали мы, братец, и сны поужасней —гораздо ужасней, чем ты!Видали мы, братец, такие кошмары —не пересказать наяву:видали заросшие лесом бульвары,видали ежа и сову,змею на кольце, паука на зажимеи с волчьею мордою трость…нам, братец ты наш в полосатой пижаме,всего повидать довелось.К тому ж мы и сами с такими усами,что все разбегаются прочь,как будто мы чёрный корабль с парусами,летящий сквозь чёрную ночь.Нас не испугать ни шагами чужими,ни даже чужим языком —тем паче тебе, в полосатой пижамеи в тапочках с синим цветком!

Рассеянный воздушный поцелуй

Не какие-нибудь трали-вали:ни вздохнуть, ни поднять головы —было время и нас целовали,но теперь мы из камня, увы.И в гранитном своём покрывалемы стоим посредине Москвы:было время и нас целовали,да теперь не целуют, увы!Были флаги так новы, так алы —так недавно, так… просто на днях!И летели в чаду генералына своих лучезарных конях —ни в сражении, ни на приваленикогда не пуская корней!И все встречные их целовалипрямо в губы и прямо в коней.Ах, как всё это нынче забыто,ах, как больше уже не нужнанаша грустная жизнь из гранита,наши подвиги и стремена!Но за всю нашу славу былуюничего мы не просим у вас,кроме вот – одного поцелуя,хоть воздушного… хоть не сейчас.