Музыка небес (СИ)

Сергею даже стало несколько стыдно за свой мешковатый не совсем новый костюм. Лучше бы он пришел на первое занятие не в нем, а как обычно, в джинсах и рубашке от Армани, что привозили ему родители из-за границы. У него даже концертный костюм был от Карло Пиньятелли, который он надевал ровно один раз. Конечно, костюм очень экстравагантен для обыденной жизни, но, по крайней мере, как выяснилось, он бы не чувствовал себя не в своей тарелке.

— Звонил ваш дедушка, — начал Владимир Петрович, завершив осмотр Сергея.

— Мой дедушка? — опешил тот.

— Ну, если профессор Борис Петрович Шереметев — ваш дедушка, то звонил он и просил заниматься с вами дополнительно.

— А мне нужно заниматься дополнительно? Я не справляюсь? — съехидничал Сергей. Он взрослый, точнее совершеннолетний, вполне самостоятельный, чтобы самому решать, нужны ему дополнительные занятия или нет. Ну, сколько деду можно его контролировать и давать советы его педагогам?

— Пока не знаю, — мягко улыбнулся Владимир Петрович. — Сейчас прослушаю вас и решу, удовлетворить просьбу Бориса Петровича или отклонить.

«Просьбу… Если бы просьбу», — хмыкнул Сергей.

Он щелкнул футляром, чтобы извлечь оттуда инструмент, и прежде чем к нему прикоснуться, потер руки, заставляя включиться мозг — итак, смычок в правую руку, скрипку в левую. И никак не наоборот.

Сергей долго укладывал скрипку на плече, чтобы собраться с мыслями, затем взмахнул смычком и заиграл технически сложную вещь, которую играл на выпускных экзаменах, — «Блестящий полонез» ля-мажор Г. Венявского .

«На первых фанфарных нотах руки сближаются друг с другом с одной скоростью, как бы стремясь встретиться на уровне носа. Играя этот эпизод в начале и особенно, когда эта фанфара повторяется в двухоктавном изложении, нужно скорректировать работу предплечий сначала на короткий отрезок, а затем на вдвое больший в левой руке. Но это не представляет никакой сложности», — четко отработал мозг.

Сергей ни разу не ошибся, не сфальшивил. Он опустил смычок и скрипку, ожидая вердикта своего педагога.

— Что же, — обошел его кругом Владимир Петрович, — с технической точки зрения, вы безукоризненны. Но никогда вам не будут рукоплескать концертные залы Вены и Парижа — вы стеснительны, словно боитесь ошибиться и получить неодобрение, в данном случае от меня.

Он потрогал напряженные плечи Сергея.