Музыка ночи

Исследования показали, что роман, вышедший в тысяча восемьсот семьдесят третьем году, который Достоевский и Набоков называли «безупречным», был воспринят неоднозначно. Он публиковался частями в «Русском вестнике», а его заключительные главы вызвали в литературных кругах ожесточенную полемику, из чего напрашивается вывод, что до первой публикации в виде книги в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году завершенного произведения никто не видел. В библиотеке хранились оба печатных оригинала, но поскольку познания мистера Бергера в русском языке были весьма скромными, он понял, что корпеть над романом со словарем – значит увязнуть по гроб жизни. Поэтому для своих целей он решил обойтись первым англоязычным изданием романа («Томас Кроуэлл и партнеры», Нью-Йорк, 1886).

Недели слагались в месяцы, но к активным действиям мистер Бергер пока что не приступал. И дело было не только в боязни поднять руку на одно из величайших произведений мировой литературы, но и в постоянном присутствии в библиотеке мистера Гедеона. Он все еще медлил в выдаче мистеру Бергеру отдельной связки ключей, к тому же порой поглядывал на гостя-завсегдатая пытливым взором. Между тем мистер Бергер начал замечать, что Анна становится очень взвинченной и тревожной. Внезапно она прерывала их дружескую беседу или же отвлекалась от партии в вист или покер – взгляд ее туманился, а губы безотчетно шептали имена детей или любовника. Одновременно у нее стал развиваться нездоровый интерес к расписаниям поездов.

А затем судьба предоставила мистеру Бергеру вожделенный шанс. В Бутле всерьез занедужил старший брат мистера Гедеона – настолько, что его уход в мир иной стал неминуем. Мистер Гедеон оказался перед необходимостью спешного отъезда, иначе брата в живых он уже мог и не застать. А потому хранитель книг, слегка поколебавшись, вверил заботу о Кэкстонской частной библиотеке мистеру Бергеру. Он отдал ему ключи, на всякий случай дал номер телефона своей свояченицы в Бутле и умчался на последний поезд, отбывающий в северном направлении.

И вот, впервые оставшись в библиотеке наедине с персонажами, мистер Бергер собрался с духом. Он открыл чемоданчик, собранный после вызова мистера Гедеона, и извлек из него – помимо всего прочего – бутылку бренди и свою любимую авторучку.

Наполнив объемистый бокал почти до краев (пожалуй, с количеством алкоголя он перестарался, как выяснилось позднее), мистер Бергер взял с полки «Анну Каренину». Положив книгу на стол мистера Гедеона, он открыл ее на соответствующей странице. Прихлебнул бренди раз, другой и третий. Как-никак речь шла о внесении корректив в один из литературных шедевров, так что мистеру Бергеру нужно было просто позарез глотнуть для храбрости чего-нибудь крепкого.

Мистер Бергер поглядел на почти пустой бокал и вдохнул. Наполнив его снова, он сделал добрый глоток бренди и снял с ручки колпачок. Вслед за молчаливой молитвой богу беллетристики мистер Бергер быстрым размашистым росчерком вымарал из книги один абзац. Тот самый.

Дело сделано!

Мистер Бергер опять наполнил бокал. Все оказалось легче, чем он предполагал. Когда чернила подсохли, он возвратил на полку «Анну Каренину». Чувствовалось, как в голове уже клубится хмель. На обратном пути к столу взгляд мистера Бергера упал на корешок еще одной книги: «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» Томаса Харди («Осгуд, Макильвейн и компания», Лондон, 1891).

Отлично: где первая, там и вторая.

Мистер Бергер сунул «Тэсс» под мышку и углубился в работу. Вскоре он увлеченно правил главы LVIII и LIX.

Творил мистер Бергер целую ночь напролет, а когда его сморил сон, бутылка бренди была пуста, а вокруг беспорядочно громоздились книги.

Если честно, мистер Бергер слегка переусердствовал.

XIV

Тот короткий период, что последовал за «исправлением» мистером Бергером великих романов и пьес, в хронике Кэкстонской частной библиотеки значится как «Смятение». Нынче это – хрестоматийный урок того, почему подобных экспериментов следует по возможности избегать.

Первый сигнал о том, что случилось нечто ужасное, мистер Гедеон уловил, проходя мимо афиши ливерпульского «Плейхауса» на пути к вокзалу, где собирался сесть на полуденный экспресс. Брату чудесным образом полегчало настолько, что он взбеленился и стал грозиться подать на врачей в суд. Как известно, в таком состоянии не умирают, и потому мистер Гедеон с легкой душой отправился в обратный путь и вдруг обнаружил, что в театре поставлена «Комедия Макбет». Мистер Гедеон даже не сразу понял, о чем идет речь, а затем бросился в ближайший книжный магазин. Здесь он нашел экземпляр «Комедии Макбет» заодно с критическим комментарием, где пьеса характеризовалась как «одна из самых противоречивых произведений позднего Шекспира из-за странного смешения насилия и низкопробного юмора, граничащего с будуарным фарсом».

– Боже правый! – воскликнул мистер Гедеон. – Что он натворил? Похоже, он все перелопатил!