Музыка падших богов

Эти двое бежали довольно медленно, и по прямой. Создавалось впечатление, что таким образом они демонстрируют презрение и пофигизм по отношению к преследователям. Хотя, учитывая количество последних, все это не могло не удивлять.

— Сворачивайте, мать вашу! — заорал я. Они послушались, мы пробежали еще несколько сот метров и осознали, что погони нет. Видимо преследователи оказались очень толстыми и медлительными людьми и не смогли даже преодолеть забор. Так что не суждено нам было в тот вечер получить по лицу и по печени. Не судьба.

Расположившись неподалеку на лавочках, мы познакомились. Точнее, познакомились условно, так как молодые люди не захотели называть свои настоящие имена и представились посредством псевдонимов. Мне же скрывать было, в общем, нечего, но я тоже назвал им свой псевдоним. За компанию.

Так как передать манеру общения этих ребят не представляется мне невозможным, то и разговор наш в точности приводить резона не вижу. Но смысл беседы передам, она стоит того. Оказалось, что парни уже в третий раз бьют одно и то же стекло.

А началось все так. Решили люди попить портвейну. Детский садик, как я уже говорил, был вполне подходящим местом. Расположившись в павильоне и употребив по стаканчику, молодые люди вдруг увидели картину, задевшую их за живое. Одно из окон детского сада светилось. Это в столь позднее время! И это было не просто окно, а окно душевой. Какая то сволочь решила за счет детей помыть свою грязную задницу. Этого мои новые знакомые стерпеть не могли. Они нашли в окрестностях по кирпичу, бросили их в окно душевой и убежали.

С тех пор они периодически возвращаются в садик. И когда видят, что стекло уже вставлено, бьют его снова. Такова их борьба против несправедливого буржуазного общества.

Распрощавшись с отважными борцами за справедливость и пожелав им удачи в столь благородном деле, я вернулся в детский садик. Как ни удивительно, арфу никто не украл. Я взял инструмент и побрел домой.

* * *

На следующий день я первым делом отправился на Барабашовский рынок, место с крайне неприятной аурой и неограниченным ассортиментом. Говорят, на «барабане» можно купить даже танк. Лично мне в это не верится, но вот найти человека, который впоследствии продаст танк, по-моему, вполне реально.

День выдался весьма холодным. Сжимая замерзшими пальцами арфу, я медленно пробирался сквозь толпу, вглядываясь в серую массу торговцев и торговок. Реализаторов отличали друг от друга расовая и половая принадлежность, форма одежды, цвет волос и многое другое. Но, тем не менее, все эти люди, дрожащие от холода и судорожно глотающие из пластиковых стаканчиков кофе или водку, были настолько похожи, что походили на одну огромную семью. Они не интересовали меня.

После двух часов хождения по рынку я пребывал в состоянии полного физического и духовного истощения. Но это время, как оказалось, было потрачено не зря. Внезапно я увидел свою цель.

Почти затерявшись между прилавками с некачественным товаром, прямо на земле сидел очень странный пожилой человек явно азиатской внешности. Скорее всего, туркмен. В первую очередь бросалось в глаза отсутствие перед ним какого-либо товара. Также не могло не удивлять его облачение. Туркмен был одет в расшитый золотыми змеями синий халат на голое тело. На ногах его были лапти. И это при таком-то морозе! Рядом со стариком стоял огромный термос, из которого он периодически подливал чай себе в пиалу. То есть, я, конечно же, не знал, чай это или нет, но, тем не менее, у меня не возникало никаких сомнений относительно содержимого термоса. А еще я не сомневался, что это и есть тот самый человек, который мне нужен на данный момент. Я подошел к туркмену, поклонился и предложил купить арфу. Встав и поклонившись в ответ, странный азиат заверил меня, что всю жизнь мечтал о такой арфе, забрал инструмент, рассчитался и ушел. Я же приобрел на вырученные деньги портвейна и ушел в запой.

Глава 2

Меня зовут Полиграф. Это не потому, что родители болели за ФК «Полиграфтехника», это долгая и печальная история, не достойная того, чтобы рассказывать ее при дамах и анархистах. Место рождения — город Харьков, Советский Союз; национальность — татарин; вероисповедание — коммунист.

Галлюцинации отступили около получаса назад. Я лежал на диване в собственной квартире, чувствуя себя рыбой. Я оглядывал текучий расплывающийся мир четырех стен с ободранными обоями и думал о всякой тупости. Внезапно раздался звонок в дверь.

Оторвав свою задницу и другие части тела от дивана, я вышел в коридор, посмотрел на протяжении нескольких секунд недоуменно на дверь и открыл. На пороге стояла девушка очень похожая на Джанис Джоплин.

— Здравствуй, Полиграф, — сказала девушка и улыбнулась.

— Привет, Джан, — поздоровался я. Вряд ли это действительно была Джоплин, но похожа-то как!

— Не надо делать из алкоголя культа, — нахмурившись, произнесла посетительница.

— Я и не думал делать из него культа. Я просто много пью в последнее время. Я вообще далек от того, чтобы, подобно некоторым моим знакомым, отмечать в календаре дни, когда они не пьют.