Музыка под занавес

Дверь открывалась наружу — это было сделано специально, чтобы подозреваемый не мог забаррикадироваться изнутри. Стандартная обстановка камеры состояла из стола, двух стульев, магнитофона и видеокамеры, которая была привинчена к стене высоко над дверью и смотрела на стол.

— Неплохо, — заметил Ребус. — Как насчет завтрака в номер?

— Попробую раздобыть рулет с беконом.

— С коричневым соусом, если можно, — попросил Ребус.

— Чай, кофе?

— Чай с молоком, гарсон. И без сахара.

— Схожу спрошу, что нам могут принести.

Дэвидсон ушел, прикрыв за собой дверь, а Ребус сел на стул и подпер подбородок руками. Итак, кто-то из криминалистов нашел под мостом пластиковую бахилу. Ну и что? Быть может, сами криминалисты ее там и потеряли. Следы крови после химического анализа могли оказаться пятнами ржавчины или грязи — и того и другого в канале хватало. Интересно, кто еще использует пластиковые бахилы кроме криминалистов и полицейских? Врачи в некоторых больницах, служители в морге… вероятно, работники столовых и других мест, где важна чистота. Ребус вздохнул и подумал о багажнике «сааба», который он давно хотел починить, да так и не собрался. Закрывался багажник с большим трудом, зато открывался на раз, и иногда — сразу после того, как его закрыли. Об этой особенности его машины знал Кафферти, знали Стоун и Проссер. Может, и водитель Андропова заметил, что с багажником что-то неладно — он мог понять это, еще когда видел Ребуса у здания муниципалитета. Нет, это вряд ли — рассудил детектив. Ведь тогда они с Шивон были на ее машине…

Ребус хорошо помнил, что, пока он следил за Кафферти и Андроповым, «сааб» оставался без присмотра. Именно тогда шофер русского мог взять из багажника все, что угодно. В конце концов, ведь предупреждал же Кафферти: в тот вечер его заметил и узнал именно андроповский водитель. Интересно, какова вероятность того, что на бахиле эксперты найдут следы, ведущие прямиком к некоему Ребусу?.. Он этого не знал, да и не мог знать.

— Последние деньки полицейской работы, Джон, — сказал сам себе Ребус. — Наслаждайся ими, пока можешь.

Дверь приоткрылась, и в комнату вошла женщина-констебль с дымящимся полистироловым стаканчиком в руках.

— Чай? — спросил Ребус и принюхался.

— Если угодно, — ответила женщина и, поставив стаканчик на стол, удалилась.

Ребус сделал глоток и решил, что чай вполне приличный.

Когда дверь снова отворилась, он увидел Шэга Дэвидсона, который тащил третий стул.

— Никогда не видел таких странных рулетов с беконом, — заметил Ребус.

— Рулет сейчас принесут.

Отдуваясь, Дэвидсон поставил стул к столу, достал из кармана две новенькие кассеты и, освободив их от прозрачной упаковки, вставил в магнитофон.

— А не позвонить ли мне адвокату, Шэг? — спросил Ребус, внимательно следивший за его манипуляциями.

— Решай сам, ты ведь тоже детектив, — ответил Дэвидсон.

Дверь опять отворилась, и в комнату вошел Калум Стоун. Он был мрачен и держал в руке внушительных размеров папку с какими-то бумагами.

— Ты передал это дело им?

Ребус адресовал свой вопрос Дэвидсону, но ответил на него Стоун.

— НОП в данном случае пользуется приоритетом, — сказал он. — Мы решили взять это расследование на себя.

— Может, возьмете на себя и пару дел из моего участка? А то у нас ребята зашиваются, — заметил Ребус.

В ответ Стоун лишь притворно улыбнулся и раскрыл свою папку. В ней лежали листы следственного дела — засаленные, с загнутыми уголками, в пятнах от кофе. Судя по всему, их много раз внимательно просматривали в надежде найти хоть малейшую зацепку, чтобы, наконец, ущучить хитроумного Кафферти. Очень похожее дело хранилось у Ребуса дома, но сейчас это совпадение вовсе не показалось ему знаменательным.

— Итак, инспектор Дэвидсон, — сказал Стоун, поправляя пиджак и манжеты и устраиваясь поудобнее. — Включайте запись и давайте займемся делом.

Примерно через полчаса принесли рулет. Пока Ребус и Дэвидсон подкреплялись, Стоун, о котором никто не позаботился, расхаживал по комнате из стороны в сторону, изо всех сил стараясь скрыть свое недовольство. Рулет оказался холодным и не с коричневым, а с томатным соусом, однако Ребус поглощал свою долю с отменным удовольствием.

— Вкусно, — говорил он время от времени. — И масло отличное… Где вы их только берете, ребята?

Дэвидсон в конце концов предложил кусок своего рулета Стоуну, но тот отмахнулся.

— Теперь бы еще по чашечке чая! — мечтательно заметил Ребус, и Шэг, зубы которого вязли в липкой тестообразной субстанции, поспешил с ним согласиться. Спустя какое-то время женщина-констебль принесла чай, и детективы запили им остатки рулета. Только после этого Ребус, смахнув налипшие в уголках губ крошки, заявил, что теперь он, пожалуй, готов «к раунду номер два».

Дэвидсон снова включил магнитофон, и Ребус продолжил расписывать роль, которую сыграла Шивон в событиях предыдущего вечера.

— Шивон Кларк делает все, что вы ей скажете, — возразил Стоун.

Ребус покачал головой.