Музыка русской Америки

Сингл «Fuck Iraq!» безуспешно пытались ставить в эфир ди-джеи провинциальных радиостанций. Доходило до увольнений. ФБР конфисковало сотни копий песни, признанной разжигающей расовую ненависть. «Fuck Iraq!» буквально расколола Америку надвое. Раскол оказался тихим — такие силы были брошены на то, чтобы его замять. Он малоизучен по сей день, но он — был, четко оформленный раскол между гламурной «столичной» Америкой и штатами бесконечных дорог, фермерских хозяйств, ковбойских сапог, «десятигаллонных» шляп. Бывшие солдаты Долвичи расковыряли старую рану, местоположение которой хорошо знали. Они и дальше будут заниматься тем же — вскрывать болячки во всех доступных областях.

Сами Долвичи на вопрос «Почему вы написали „Fuck Iraq!“?» отвечали просто: «Мы знаем этого урода Саддама», и от дальнейших комментариев отказывались наотрез.

Много позже их ремикс «Fuck Iraq! 2003» уже не расколет страну, а сплотит ее. Но его снова нельзя будет поставить в эфир.

Вслед за «Fuck Iraq!», вскоре по окончании войны, Долвичи ужалят Америку в самое сердце композицией «Name’s Doe. John Doe» — выворачивающим душу гимном неизвестному солдату.

К «Big Mistake!» пришло то признание, которого Долвичи хотели, — они стали «народной группой». Их ждали в маленьких городках по всей Америке, и они дали большой концертный тур. Именно в тот период сформировался костяк выездного состава «Big Mistake!» — все те Миши, Тани и бесподобный Дядя Мэтью-Диверсант, которых принимали как родных что в беспроблемной Калифорнии, что в самодостаточном Техасе. Финансовое положение группы не поправилось, ведь раздувание состава съело все дополнительные доходы. Но зато, как вспоминает Игорь, «…это было дико весело, и потом, чувствуешь себя уверенней, зная, что в случае эксцессов Дядя Мэт прикроет отступление со своей бензопилой».

В зависимости от региона «Big Mistake!» играла три концертные программы, репертуар которых пересекался процентов на пятьдесят. «Испаноязычные» штаты восприняли на ура мегамикс «Los Ichos de Las Putas». Иначе как циничным издевательством над испанским языком (и глумлением над испанскими популярными песнями) его не назовешь. По слухам, запись затребовал себе Фидель Кастро. Команданте сказал, что — «мерзавцев надо кастрировать», а вот кубинские эмигранты проявили должную самоиронию. «Да, мы не знали испанского, — говорит Игорь. — Но публика отлично поняла, о чем мы поем, и это главное». Для соотечественников Долвичи исполняли блок «Kalinka for Marinka», позже оформленный в отдельный концерт «Brighton Bitch». И что бы там ни говорили о взрывчатом характере латиносов и флегматичности русских, но как раз из-за «Brighton Bitch» в залах до сих пор вспыхивают драки. Основная концертная программа группы называлась «Big Mistake! Dead or Alive».

Прокатившись по Штатам, Долвичи ненадолго исчезли. Это еще одна характерная черта группы — время от времени дядя и племянник уезжают на три-четыре месяца, возвращаются загорелыми и при деньгах и садятся за музыку. Насчет их отлучек были намеки, что оба отставных офицера все еще в отличной форме, а «советский спецназ» — марка качества у наемников, и Долвичи иногда выполняют деликатные поручения «знакомых ребят». Проверить эти слухи невозможно, но они придают дополнительный колорит имиджу «Big Mistake!».

Итак, в начале 90-х «Big Mistake!» четко определяет генеральную линию своего творчества — говорить всю правду без обиняков, — и больше уже не сворачивает с нее. Если проанализировать тексты, получается, что Долвичам и «Big Mistake!» не нравится решительно все.

Но особенно не нравится то, о чем вы еще и задуматься не успели! Такое, мягко говоря, резкое неприятие действительности обеспечило «Big Mistake!» устойчивую популярность. Отвергать и оплевывать реалии сегодняшнего дня — это очень по-русски, почитайте хотя бы Достоевского, — но это еще и очень по-американски. «Big Mistake!» стала оплотом американского консерватизма самого махрового толка. Долвичи не разменивались на общие места. Нет, они сами задавали тон! Их издевка никогда не лежала в «общеамериканском» русле. Пока все хихикали над адвокатами и врачами, обсуждали Монику Левински и О’Джей Симпсона, «Big Mistake!» защищали свое любимое «железо из Детройта», нещадно ругая слияние «Крайслера» с «Даймлером». Они крыли последними словами виагру и рекламные технологии. Альбом «Advertising Ace» обернулся для них судебным иском от журнала рекламщиков «Advertising Ace». Резкий выпад против голливудского киностандарта оказался до того неожиданным и справедливым, что киномагнаты только руками развели. Досталось «Макдоналдсу» и CNN, компьютерщикам и интернет-провайдерам. А еще фашистам, гомосексуалистам, пацифистам, антиглобалистам… Похоже, для «Big Mistake!» они все на одно лицо. Долвичи умудрились врезать даже по кантри-музыке, и, кроме нескольких раздраженных реплик в ответ, им ничего за это не было!