Музыка сфер

Прижан стоял на коленях, держа в объятиях тело Тентеньяка, но он знал, что шевалье мертв. Менее чем в ста шагах, на фланге наступающих шеренг, он увидел, как республиканские пушкари деловито забили заряд и выстрелили: так близко, что он увидел, как из дула вылетело ядро. Их предали.

Он повернулся и тоже побежал — вверх, в туман, судорожно глотая воздух.

На Кибероне генерал Лазарь Гош не отступал, и Пюизе не двигался на восток. Наоборот, на республиканской базе в Ландеване Гош отдал приказ своей армии, пополненной ветеранами Испанской войны, вновь взять Оре. После чего он перешел в наступление, оттесняя Пюизе с его роялистами назад на полуостров по узкой гряде перешейка. И там в ловушке роялисты ждали прибытия идущей на выручку армии Тентеньяка.

XLIV

Как путник, бредущий одиноко во мраке, я решил двигаться медленно.

И принимать во всем предосторожности, елико возможно больше,

Дабы не споткнуться, даже пусть и продвинусь совсем немного.

РЕНЕ ДЕКАРТ. «Рассуждение о методе Верного направления своего Разума и о поисках Истины в Науках», Часть II (1637)

Обители правительства в Уайтхолле полнились свежими новостями об успешной высадке в Бретани. Депеши, проделывая путь из Киберонской бухты в среднем от недели до десяти дней, поступали регулярно, сообщая, как шуаны тысячами присоединяются к армии роялистов. Разговоры, как в кабинетах высокопоставленных особ, так и в скромных помещениях низших клерков и секретарей, звучали торжествующе, поздравительно. Казалось, тяжкая полоса неудач Англии в этой войне осталась позади.

Тем временем Джонатан Эбси девятнадцатого июля наконец вернулся из Портсмута. На следующий день, представив свой отчет, он вновь водворился в почти позабытом закоулке Уайтхолла, куда его засунули с понижением, и взялся за рутинные дела, которые его ожидали. Кроме того, он внимательно прислушивался к последним известиям, поступавшим из Бретани. Он прочитывал каждое донесение, а накануне вечером проштудировал статью в «Таймс» с особым вниманием.

«Десятого этого месяца мосье де Тентеньяк с трехтысячной армией высадился в эстуарии Вилены, откуда проследовал на север внутрь края, двигаясь против Мюзийака в сторону Ванна.

Мосье де Тентеньяк шесть раз вступал в бой и каждый завершал победой. Кроме того, он сумел заключить союз с отрядами шуанов из внутренних областей».

Джонатан аккуратно сложил газетный лист. Да, бесспорное подтверждение, что диверсионные силы шевалье де Тентеньяка не были преданы; их не поджидала в засаде республиканская армия.

Две недели назад он, когда явился к Кингу, был так уверен, что Ротье — республиканский шпион, предавший и Пюизе, и Тентеньяка; и точно так же он был уверен, что, раскрыв шпионское гнездо, обличит убийцу своей дочери. В первом своем предположении он ошибся, зато во втором был по-прежнему уверен.

На следующий день Джонатан покинул свой кабинет в полдень и отправился на поиски Стимпсона, который сообщил ему, что следил за домом в Кенсингтон-Гор, но не добавил ничего нового к тому, что Джонатан и так знал. Ральф Уоллес, слуга, был когда-то обвинен в попытке убийства жены, но магистраты закрыли дело ввиду ее вызывающего поведения. Мэтью Норленд, в прошлом священник, часто бывал у Монпелье, хотя у него имелся свой небольшой дом в Хокли, и он посещал мессу в сардинской часовне в Линкольн-филдс и иногда вел там библейские классы для католиков émigrés, живущих по соседству.

— Разузнай о нем побольше, — устало сказал Джонатан. Он отбросил Норленда почти с самого начала. Бывший священник, злоупотреблявший коньяком, меньше остальных подходил для подозрения в убийстве. Но проверять он должен был всех.

А Карлайн, высеченный и прогнанный с верфи за воровство? Стимпсон подтвердил, что Карлайн — немой и любовник Августы де Монпелье. Французская дама, сказал Стимпсон с обычной своей ухмылкой под проваленными щеками, виснет на нем каждый час, каждую минуту дня.

После встречи со Стимпсоном Джонатан отправился в Военно-морское ведомство на Стрэнде под предлогом проверки кое-каких мелочей в только что законченном им отчете о Портсмутской верфи. Там он осведомился о подробностях увольнения Карлайна — по заведенному порядку все сведения о таком дисциплинарном взыскании должны были быть отправлены туда. Однако ему ответили, что никаких документов к ним не поступало. Он прикинул, был ли это всего лишь еще один пример разгильдяйства, на которое с такой горечью сетовал комиссар Секстон.