Музыка смерти

Он с любопытством раскрыл папку с результатами проверок, но нескольких секунд оказалось вполне достаточно, чтобы убедиться в правоте Тоби. Подтверждалось, что кожа подушечек пальцев выжжена лазером, не обнаружено ни генетических следов, ни имплантаций, ни записей радужных оболочек глаз — ничего из имевшегося в Соединенных Штатах, что можно бы было связать с найденными трупами. Он ничего и не ждал, но вот то, чему Тоби дала определение «стандартный набор», действительно всегда оставалось единственным способом выражения чувств Райса, и виною всему его самый главный и наиболее досадный недостаток — смехотворный, неискоренимый оптимизм. Вот и на этот раз от него не осталось камня на камне. Иногда Райс задавал себе вопрос, хорошо ли он осмысливает получаемые уроки.

Повернувшись вместе с креслом, он уставился в окно. Райс вспомнил собеседование перед поступлением сюда на работу шесть лет назад, и на его лице заиграла вялая улыбка. Ему расхваливали кабинет с видом из окна как одну из главных привилегий. Циничный взгляд Райса заставил нового работодателя спешно сдать назад:

— Вы правы, какой-то особенной разницы, конечно, нет, но это позволяет терпимее относиться к мелким повседневным обязанностям. Вид из окна снимает стресс.

Терпимее? Может быть… Иногда он думал, что было бы лучше не иметь возможности изредка бросить взгляд вниз на Центральный парк и Верхний Вест-Сайд. Себя-то не одурачить подгоняемыми под время года деревьями, травой или яркими цветами, что красуются вдоль дорожек каждой весной. Что проку в этих искусных творениях инженерной биологии, когда во всем городе едва ли где-нибудь сохранилась зелень. Листва деревьев парка — это просто иллюзия джунглей, намалеванных на оберточной бумаге, в которую Упакован этот остров, эта громадная консервная банка, битком набитая людьми. Он спрашивал себя, не проклятый ли оптимизм рисует ему признаки надежды в поведении снующих внизу людей. Дело, видимо, в звуконепроницаемости стен здания, за которыми не слышен грохот аэроциклов. Там, внизу, он вряд ли смог бы его вынести.

* * *

Еще рано, без нескольких минут три. Утром, задолго до того как Тоби принесла ему официальные результаты проверок, он окончательно решил пустить по следу чужого. Он прекрасно знал: отыщись в этих результатах что-то похожее на ключ к разгадке, она сразу позвонила бы. Тоби, восходящая звезда в руководстве компании «Медтех», никогда не позволит информации запоздать, какие бы препятствия ни воздвигались на ее пути, потому что не меньше Райса желает вернуть яйцо. Его похищение из-под самого носа хваленой охраны «Медтех» было потрясением для всей компании.

Хорошо, черт побери, что никто из начальства не видел мрачную ухмылку удовлетворения, расползавшуюся по широкой физиономии Райса.

В конце концов, это вызов ему лично.

Немногим более шести лет назад Райс ушел из полиции Нью-Йорка, где занимался поденной работой следователя по особым поручениям. До этого он служил в армии, командуя одним из отрядов специального назначения, и дважды возобновлял контракт, по которому занимался «очисткой» на Хоумуолд. Чужой по кличке Старина Блю — трофей его последней операции. Райс сам выманил и поймал его, а уж выяснить по компьютерным архивам, что армия продала эту тварь Службе исследований и развития компании «Медтех», для него, бывшего армейского чина, труда не составило. Ему необходимо было знать, где находился этот представитель неземной формы жизни, хотя бы для внутреннего спокойствия. Не кто иной, как Старина Блю, едва не прикончил Райса, навсегда положив конец его службе в армии. Именно в этой последней схватке с чужим Райс лишился шансов когда-нибудь снова покинуть родную планету. Проклятие, он не мог даже пилотировать аэроплан. Нападение Старины Блю, едва не ставший смертельным удар его когтей повредил какие-то мягкие ткани, что сделало для него невозможным путешествие в герметизированном отсеке.

Райс надеялся, что работа в полицейском управлении Нью-Йорка станет приемлемой заменой полным опасности армейским будням покорителей чужих миров. Он быстро понял, что не может отмахнуться от постоянных эмоциональных нагрузок, которые испытывал, имея дело с жертвами и наблюдая, как акулы улиц рушат жизнь людей, но некоторое время его вдохновляла сама, так сказать, погоня. По напряжению физических сил охота на преступников не шла ни в какое сравнение с тем, чего требовала борьба с букашками планеты Хоумуолд, но перенапрягать мозги приходилось все время. В течение нескольких лет Райс в самом деле был счастлив.