Музыка созидающая и разрушающая

Билл Хейли, рок-н-ролл родились внутри джаза, но джаза, насквозь контролируемого бизнесом. Сама структура рок-н-ролла — одна из упрощенных, легкодоступных разновидностей негритянского 12-тактового блюза была превращена в стереотип, в некий абсолют, многократно индустриально размноженный. Музыка рок-н-ролла была как бы вынесена на витрину. В ней произошла подмена всех основных понятий, всей системы духовных ценностей, была заложена основа будущей молодежной «массовой культуры».

«Цель рок-н-ролла — самая главная их цель — установить связи между людьми, не имеющими власти и возможности проникнуть в высшие круги. И мы использовали рок-н-ролл для выражения наших неистовых желаний. Мы обещали изменить мир. Но это лишь бег по кругу. Это стало бессмыслицей. И рок-н-ролл мертв. Это беззубая старая леди»,— напишет позднее в автобиографии звезда рок-н-ролла 60—70-х годов Дэвид Боуи.

Шоу-бизнес был хорошо подготовлен к рождению рок-н-ролла. Сотворив свое детище, он дал ему мировую рекламу, обеспечил успех и продвижение в массы, благо к тому времени музыкальный голод достиг громадной остроты. Элвис Аарон Пресли принес рок-н-ролл во все уголки земного шара. В Европе родился невероятный бум подражательства Элвису. Бум, на котором всплывали один за другим многочисленные и ныне прочно забытые ансамбли. Бум, из которого вышли «Битлз» и иже с ними, все то, что получило название европейского рока. Рок родился из чудовищного смешения всех стилей и направлений на рок-н-ролловой основе. Поэтому ошибается тот, кто говорит, что рок — это национальная негритянская музыка, ибо рок вообще никаких национальных корней не имеет, как явление искусственно созданное. Наоборот, он способен подмять все подлинно значимое в национальной культуре и на освободившемся пространстве родить (если вообще можно назвать этот процесс появления монстра столь благородным словом) нечто уродливое, лишь отдаленно напоминающее это национальное.

Итак, отцом и матерью рока был шоу-бизнес. Той же силой, с помощью которой шоу-бизнес вдохнул в рок его черную душу, напитал его идеями и образами определенного содержания, была контркультура.

БЛЕСК И НИЩЕТА КОНТРКУЛЬТУРЫ

О небо!— воскликнул Леандро,— что вы говорите? Будь он даже самым дурным сыном, неужели он осмелился поднять руку на отца?

А.-Р. Лесаж. «Хромой бес»

Итак, шоу-бизнес дал жизнь року. И с этой точки зрения определение рок-музыки как явления буржуазной массовой культуры совершенно справедливо. Духовной же силой, которая напитала рок, определив комплекс его мировоззрения, стала контркультура, возникшая примерно во второй половине 50-х годов в США и других странах капиталистического мира. Она выступала на общественной арене, с одной стороны, в виде элитарных теоретических группировок, щедро оплачиваемых западными финансовыми воротилами, а с другой — в виде широких мелкобуржуазных масс, активно усваивающих теоретические установки элитарствующих теоретиков. В конце 50-х годов контркультура уже ярко проявилась в движениях «новых левых», «бичбойсов», «хиппи», а в 60-е годы — «битников», «сексуальных марксистов», «поклонников пророка ЛСД», «йииппи» и других им подобных. Все они громко кричали о необходимости революции, о неизбежности конца мира в экологической, атомной или какой-нибудь другой катастрофе и предлагали свои рецепты спасения мира. В одном все эти рецепты были едины — в ответ на вопрос: «кто виновен в грозящей катастрофе?» — идеологи всех течений контркультуры дружно отвечали: «все!» — кроме них самих, разумеется. Вина «всех» заключалась прежде всего в том, что они создали культуру. Культура, человеческая цивилизация — вот виновники грозящей катастрофы. Отсюда был избран и способ предотвращения угрозы, нависшей над миром: уничтожив культуру, мы сохраним себя! Необходимо уничтожить цивилизацию со всеми ее табу, станками, машинами, техникой, искусством и т. п. То есть, попросту говоря, необходимо стереть с лица земли всю существующую культуру. Но как уничтожить эту культуру? Вожаки контркультуры понимали, что культура — это необходимое следствие и условие существования человеческого разума. И здесь в своей «революционности» они шли до конца: чтобы уничтожить культуру, необходимо отказаться от человеческого разума, как такового!

Лозунг «вперед — назад, на дерево!» буквально витал над контркультурой с самого начала ее зарождения. Исходя из этого вывода, нашлась и сила, способная совершить «великий отказ». Студенческие выступления в ряде стран мира были истолкованы в том смысле, что отныне движущей силой коренных изменений в обществе становится молодежь. В сущности, уже здесь обнаружилось то общее, что объединило практику шоу-бизнеса и контркультуру.