Музыка страха

Дав себе время полюбоваться видением, Алексей снял рубашку, брюки и, оставшись в одних трусах, повесил одежду на спинку стула, туда, где уже висел его пиджак. Затем очень осторожно, стараясь не шуметь, он присел на диван. Глядя на самую прекрасную девушку на свете, Алексей размышлял над словами Светланы. Разные чувства сейчас пытались ужиться в его душе: такая близкая, как никогда ещё, Ольга казалась доступной и беззащитной. И он не хотел упускать свой шанс. Но вместе с тем Алексей теперь знал, что его может постичь неудача. И тогда он потеряет Ольгу. Навсегда. А как раз этого ему очень не хотелось. Он смотрел на неё, и к чувству жалости и сострадания примешивалось более сильное светлое чувство. Надо быть терпеливым. А что всё-таки превалирует в его отношении к ней: восхищение или жалость? Разве оттого, что он узнал, как подонки изуродовали жизнь этой красивой и сильной девушки, он стал по-другому относиться к ней? И тут Алексей поймал себя на мысли, что, наверное, лжёт сам себе: конечно, теперь он уже по-другому относился к Ольге. Да, она, настоящая, не совсем соответствовала тому романтическому и совершенному образу, который он рисовал себе в розовых картинках два месяца назад, мечтая о таинственной красавице-незнакомке из кафе. Но теперь эта земная Ольга стала понятнее ему, а, значит, и ближе, а её поступки – объяснимыми. И, глядя на спящую девушку, он чувствовал, что открывшаяся ужасная правда сделала её, вопреки всему, ещё дороже, и ещё желаннее. А самое главное, он теперь понимал, насколько нужен ей. Разве он мог обмануть надежды поверившей ему девушки? Нет! Он не предатель! Он должен защищать Ольгу, потому что… потому что он… потому что он любит её! В эту минуту Алексей ясно понял, что любит Ольгу не только за красоту лица и стройную фигуру, а по-настоящему, всей душой. И сейчас он признался себе в этом. И ещё Алексей понял, что пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. Он смотрел в темноте на образ спящей девушки, на струящиеся по подушке волосы, а внутри разливалось что-то тёплое и щемящее грудь. Сердце тревожным пульсом стучало в виски: «Оля! Оля! Оля! Моя Оля!».

С такими мыслями Алексей осторожно, чтобы не потревожить, прилёг на диван, придвинулся к ней и потянулся за одеялом. Пружины диванной сетки предательски заскрипели.

– Кто это? – встревожено приподнялась Ольга, глядя широко открытыми глазами в полумрак. Он тоже сел и тронул её за руку:

– Оля, это я – Лёша, – по-отцовски тепло и мягко произнёс Алексей. – Всё хорошо. Давай спать. Ложись.

– А-а… Лёша… – Ольга послушно легла на подушку, закрыла глаза и повернулась лицом к Алексею.

Он накинул на неё одеяло, устроился поудобнее и с замиранием сердца мягко обнял девушку за плечи. Ольга придвинулась ближе, доверчиво ткнулась носом в плечо и прижалась, сложив руки у подбородка, как ребёнок. Он обнял её крепче и, затаив дыхание, поцеловал в лоб.

– Спокойной ночи, Оленька! – прошептал он. Она не ответила. Дыхание Ольги выровнялось. А к Алексею сон не шёл. Он слышал, как из кухни прошла в свою комнату Светлана. Как прошлёпал босыми ногами по тёмному коридору до туалета и обратно Артём. Как подала голос из хозяйской спальни усатая Маша. Алексей всё лежал с открытыми глазами, боясь пошевелиться, потому что у него на плече спала Ольга. Он слушал её спокойное дыхание и думал о будущем. Уснул лишь под утро.

Алексей проснулся от тяжести на груди. Ощущение было странным, будто на него сверху поставили табурет. Открыв глаза, он с удивлением обнаружил близко возле самого носа усатую кошачью морду. Два зелёных глаза внимательно всматривались в его лицо, будто спрашивали: «А чего ты тут разлёгся?».

– Привет, Маха! – с опаской поздоровался Алексей. – Может, ты слезешь с меня?

Большая серая кошка, отвернув морду, нехотя спрыгнула на пол и исчезла за дверью. Проводив её взглядом, Алексей осмотрелся. За окном ещё было темно. Из коридора в комнату попадал неяркий свет. Со стороны кухни доносились приглушённые женские голоса и шум льющейся из крана воды. Ольги рядом не было. Часы на стене показывали без четверти семь. Надо было вставать.

Надев рубашку и брюки, Алексей вышел в коридор. Мимо него из ванной в открытую дверь детской проскочил в трусах и майке Артём, кинув на ходу:

– Доброе утро, дядя Лёша!

– Доброе! – посмотрел ему вслед Алексей.

На кухне две сестры сидели за сервированным к завтраку небольшим столом, и появление Алексея прервало их негромкую беседу на полуслове.

Алексей первым поприветствовал их.

– Утро доброе! – пряча виноватый взгляд, ответила Светлана. Ольга промолчала, отвернув лицо в сторону.

– Представляете, просыпаюсь, а на мне Машка стойку делает и в глаза так смотрит, типа: тебе чё тут надо? – попробовал пошутить Алексей.

– Это мы её послали тебя разбудить, – попыталась улыбнуться Светлана. – Не испугала?

– Интересная у вас кошечка! – изумился Алексей. – Всё понимает.

– Ещё как понимает! – поднялась из-за стола Светлана. – Давай, Лёша, умывайся, и идите с Артёмкой завтракать. Всё готово.