Музыка жизни (стихотворения)

Воспета мной моя рубаха,
сложил я песнь про башмаки.
Готов для третьего замаха.
Чему же посвятить стихи?
Какую вещь избрать в герои:
пальто ли, свитер иль пиджак?
Решенье трудное, не скрою,
тут не поступишь абы как.

Я не богач в экипировке,

но все ж и не из голытьбы.
А если взять трусы? Неловко…
Я опасаюсь лакировки
и, грешным делом, похвальбы.
Итак, решительно отпали
трусы невиданной красы.
Вдруг вспомнил я, что на развале
в Венеции на Гранд Канале
купил шапчонку за гроши.
Чужая голова – потемки,
но не для красочной шапчонки
с помпоном красным! Сильный стиль!
Кокетливая, как девчонка,
родной ты стала, как сестренка,
мелькала, словно флаг, на съемках,
когда рождался новый фильм.
Жила ты у меня в кармане,
нам было вместе хорошо.
Лысели оба мы с годами,
но тут тебя я обошел.
Познала ты мои секреты,
и помышленья, и обеты,
что удалось – не удалось,
мои вопросы и ответы,
тебе известно всё насквозь.

Ты на башке сидела ловко

с самосознаньем красоты.
А сколь пуста моя головка —
про это знали я да ты…
Меня всегда ты покрывала
в обоих смыслах. В холода,
как верный друг, обогревала,
со мною ты была всегда.
Себя я чувствую моложе,
когда на кумполе помпон.
А мне твердят со всех сторон:
такое вам носить негоже,
мол, на сатира вы похожи,
а умудрен да убелен…

Но мне солидность не по нраву,

мне райской птицей не бывать.
В стандартную не вдеть оправу…
А может, нечего вдевать?
К свободе дух всегда стремился,
повиновенья не сносил…
Ужель лишь в шапке проявился
бунтарский мой, шершавый пыл?

P. S. Пора кончать стихи о шмутках,

пора переходить к делам,
забыв о худосочных шутках
и баловстве не по годам.

Сентябрь 1986

Прощание

В старинном парке корпуса больницы,
кирпичные, простые корпуса…
Как жаль, не научился я молиться,
и горько, что не верю в чудеса.

А за окном моей палаты осень,

листве погибшей скоро быть в снегу.
Я весь в разброде, не сосредоточен,
принять несправедливость не могу.

Что мне теперь до участи народа,

куда пойдет и чем закончит век?
Как умирает праведно природа,
как худо умирает человек.

Мне здесь дано уйти и раствориться…

Прощайте, запахи и голоса,
цвета и звуки, дорогие лица,
кирпичные простые корпуса.

Сентябрь 1986

* * *