Музыка жизни

После института многие мои друзья и подруги стали работать в большой архитектурной организации «Мос-проект», где было несколько мастерских: «Моспроект-1», «Моспроект-2»… Для архитекторов тогда было много работы: только что окончилась война, страна лежала в руинах, ее надо было восстанавливать. Впоследствии приступили к массовому жилищному строительству, которое велось индустриальными методами по типовым проектам. Все больше стало появляться домов с малогабаритными квартирками, в которых потолок буквально «висел» на голове. Но вины архитекторов в этом не было — они были «загнаны» в рамки типовых проектов, которые утверждались «наверху» людьми, далекими от архитектуры.

Талантливым людям, способным на настоящее творчество в своей области, было очень трудно, — им ничего не давали делать самостоятельно, их интересные идеи оставались невостребованными, им постоянно связывали руки разного рода директивы, указания. Но как настоящие художники они искали выход для творческого самовыражения. И нашли его в другом — в свободное время организовали самодеятельный ансамбль «Кохинор» и «Рейсшинка» при Доме архитектора. Участие в этом сатирическом ансамбле было своего рода отдушиной для многих одаренных людей. Они сами писали тексты, сами отбирали музыку, сами исполняли. В исполнителях недостатка не было. Руководителем и дирижером стал Игорь Покровский, среди участников ансамбля, конечно же, оказалась Киса Лебедева со своим хорошим голосом. Пела в ансамбле и Дина Василевская, очень способный архитектор.

В их программах всегда было много музыки — классической, народной, эстрадной, — отрывки из которой интересно компоновались, подавались в таком сочетании с остроумнейшими текстами на злобу дня, с таким юмором, что на концертах ансамбля хохот в зале Дома архитектора не прекращался. Например, используя популярную в те годы мелодию детской песни «Цып-цып, мои цыплятки», архитекторы высмеивали недостатки нашего тогдашнего строительства:

Тип-тип, типовая,
Эта песня непростая…
Балки — типовые, гнутые, кривые,
Стены — типовые, толстые, косые…

На мотив народной песни «Ах, вы, сени» звучало:

Ах, вы, сени, мои сени,
Сени новые мои,
Два пятнадцать высотою,
Метр десять ширины…

Это было тогда всем более чем понятно — полстраны жило в квартирках-клетушках, где негде было повернуться.

В репертуаре «Кохинора» было много шуточных «та-раторий» (по созвучию со словом оратория) — и «Синтетическая, академическая, интимно-монументальная», и божественная ахинея-таратория «Сон разума в летнюю ночь», и вокально-документальная панорама-таратория «Лошадиное озеро»… Всех их невозможно назвать в этой книге. Сочинили они и очень остроумный номер для «околоратурного сопрано», который исполняла Киса Лебедева и который был рассчитан на ее высокий голос… И всегда слушатели поражались неиссякаемому юмору, особой наблюдательности, с которой архитекторы подмечали все нелепости нашей тогдашней жизни.

Высмеивая ненормальное положение в строительстве, участники «Кохинора» придумали веселую и острую миниатюру, взяв за основу мелодию и содержание популярной песни из репертуара Леонида Утесова, где есть такие слова: «Брестская улица по городу идет, значит, нам туда дорога…» (Выбор песни, конечно, не случаен, поскольку тут было удивительное совпадение: для архитекторов Москвы Брестская улица — «дом родной», на ней расположены мастерские «Моспроекта».) Они пели ее на свои, «архитектурные» слова:

Ма-ло-э-тажное строительство идет,
Значит, нам туда дорога…

И двигались в одну сторону. Потом шел куплет о другом виде строительства, многоэтажном, — и все двигались в противоположную сторону. Затем был куплет еще об одном виде — и опять другое направление. В результате все находившиеся на сцене сталкивались лбами, поскольку не знали, где же она, эта правильная дорога, в какую сторону надо «двигаться» архитектуре.

Актуальность этой миниатюры была понятна каждому в зале — все это было такое наболевшее, что и объяснять ничего не приходилось. Работая в «Моспроекте», участники ансамбля проектировали здания не только для столицы, но и для других регионов и были в курсе всех тогдашних архитектурных метаний. То были указания сосредоточиться только на малоэтажном жилищном строительстве — возводить одни лишь печально знаменитые теперь пятиэтажки (которые в народе прозвали «хрущобами»), чтобы сэкономить средства на лифтах. Но при этом почему-то никто не задумывался, что нерационально используется самое дорогое — земля, что города разрастаются вширь и нужны дополнительные затраты на инженерные коммуникации. Потом появлялись директивы строить только многоэтажные здания, потом главным направлением оказывалось еще что-нибудь. И всегда с какими-то перегибами, всегда с крайностями. Об архитектуре зданий, о красоте городов никто и не задумывался. Вот и имеем, что имеем.