Музыкальная шкатулка Анны Монс

– Когда долго наблюдаешь за кем-то, – Акулина водила пластиковой ложечкой по скатерти, вырисовывая узоры, – то поневоле замечаешь, что человек изменился. Стас вдруг начал нервничать. Нет, он вроде бы был спокоен… шуточки эти его постоянные… дурацкие. И Димку поддевал. А тот надувался и огрызался. Но шутки стали злее, Стас явно места себе не находил.

– Как давно? – Игнат испытывал смешанные чувства к этой женщине.

Была ли она виновата в том, что оказалась втянута в чужую игру?

Она – жертва.

Но она – провокатор.

Она не убивала, но в то же время стала причиной смерти.

– Да с полгода где-то… нет, чуть раньше. Ксюх, помнишь, он исчез как-то? На полдня всего, но…

Рыжая кивнула, должно быть, событие это и правда относилось к тем мелким неприятностям, что нарушают работу конторы, однако не относятся к разряду чрезвычайных происшествий.

– Постой, – Ксюша нахмурилась, явно сопоставляя события. – Это как раз за неделю… или через неделю после? Где-то близко к тому сроку, когда дело Перевертня закрыли.

– Наверное.

Акулина и правда понятия не имела, во что ввязалась. Для нее Перевертень – случайный элемент, такой же, каким являлась она сама.

– Ну да… позже. Я помню! Он тогда еще отчет подготовил, документы принес и на стол бросил… Злой был, – Ксюша вздохнула и потрогала кончик носа. – Еще сказал, что его достала бумажная работа… а потом Алексей Петрович его хотел видеть, но оказалось, что Стас ушел. Я ему звонила-звонила…

– Он психанул крепко. Я слышала, как он на лестнице орет на кого-то… Нет, не орет, – поправилась Акулина. – Если бы орал, все бы услышали, а он шипел в трубку, но так, что я сразу поняла – злится очень. И вот как-то интересно мне стало…