Музыкальная шкатулка Анны Монс

Слезы ее вызывали у него раздражение и чувство вины, которое Игнат пытался задавить.

— Лен, ну ты чего? Ну, отвезу я ее на отцовскую квартиру… там перекантуется.

— То есть мы там жить не можем, а она — вполне?

Отцовская квартира располагалась в самом центре города, в доме старом, еще дореволюционной постройки. Некогда поделенный на коммунальные клетушки, в новое время он обрел новую жизнь. Отец коммуналку расселил, сделал ремонт и реставраторов нанял.

Мол, нельзя забывать историю.

Игнат этой затеи не одобрял. Ну что хорошего в древнем доме, который перестраивать — себе дороже? Проводку нормальную проложить, трубы… да за те деньги, что отец в квартирку ухлопал, особняк можно было возвести. Но потом, когда работы были окончены, Игнат все понял.

Рабочие убрали стены, возведенные в славную эпоху Советов, тем самым вернув комнатам исконный простор. Огромные окна. Высокие потолки. Лепнина. Паркет из дуба. Камины — не декоративные, водяные, но самые настоящие.

Само ощущение другого, утраченного, но воссозданного великолепия.

— Нравится? — спросил тогда отец.

И соврать бы не получилось: понравилось. Игнат больше не ворчал, сам помогал отцу находить вещи, которые подошли бы именно этому жилью.

Из Франции привез столик для игры в ломбер.

Германия одарила их посудой из синего стекла и солидным шкафом, с которым, правда, изрядно повозиться пришлось… Были английское кружево и фарфор. Бретонский клинок. И декоративный рыцарский панцирь, занявший место в прихожей.

И Ленку он привел в ту квартиру, желая поделиться с ней всем этим великолепием. А Ленка сказала:

— На музей похоже. Прикольно.

Кажется, именно эта фраза и рассорила их с отцом, хотя, естественно, никакой ссоры не было. Формально все со всеми находились в дружеских отношениях.

Хуже, что с того дня Ленка вбила себе в голову, что Игнат просто-таки обязан уговорить отца переехать. Ну зачем тому одному такая большая квартира? И — ладно, она согласна подождать до свадьбы, но на свадьбу — логично же, чтобы отец квартиру им подарил и…

И, в общем, не следовало ему упоминать рыжую и квартиру в одном предложении.

— Ты… ты подлый и беспринципный человек, — Ленка одарила Игната презрительным взглядом. — Я верила тебе! А ты… ты даже не удосужился скрыть свою любовницу… привел ее в наш дом… в мой дом… а меня выгоняешь.

В общем, как-то оно невесело вышло.

И на встречу с Германом Игнат отправился не в самом лучшем расположении духа, крепко раздумывая о том, что все беды — от баб. И вроде Ксюшу выгонять неудобно, если уж он сам настаивал на том, чтобы она у него поселилась, и Ленка по-своему права.

Куда ни плюнь — виноват.

Герман явился вовремя, что само по себе было неплохо. Он вышел на стоянку и, сняв пиджак, с наслаждением потянулся.

— День хороший, — доверительно сказал внук Луизы Арнольдовны. — А я в офисе торчу.

В офис его посадила бабка, тщетно надеясь, что из Германа выйдет толк. По мнению Игната, толк вышел, а бестолочь — осталась. Костюм на Германе был дорогим, часы и запонки — и того дороже, но вот кроссовки и розовая ручка, которую Герман за ухо сунул, несколько выбивались из образа. Он производил впечатление обыкновенного парня, весельчака и балагура, никак не приспособленного для скучной офисной работы, но все же чересчур мягкотелого, чтобы отстаивать собственную независимость. Да и зачем она Герману? Ему и так неплохо живется.

Есть деньги, есть на что их потратить, а остальное…

— Бабка сказала, что ты про шкатулку спрашивать станешь. — Герман дошел до лавочки и сел. — Так я ничего не знаю.

— Совсем ничего?

— Ну… — Пиджак он кинул на оградку, возвышавшуюся за его спиной. — Знаю, что мамка папку не особо жаловала… она, по-моему, никого не жаловала. Вечно вся из себя больная. Нет, ты не подумай, мы не ссорились, с нею тяжко поссориться, только вот… к ней никогда нельзя было подойти. У нее вечно то мигрень, то голова кружится, то тошнит ее, то еще что-нибудь… Три раза в год в санаторий и дважды — на море, но на море ей тоже не нравится. Ни я, ни Виолка ей не интересны. Да и вообще, ничего не интересно, так, бродит себе по квартире. Зачем папа на ней женился?

На этот вопрос Игнат не имел однозначного ответа, но предполагал, что все дело в умении Луизы Арнольдовны, которая смогла соединить несоединимое.

— Хотя ему тоже на все плевать. У него — дело. Бизнес! Если и приходит домой, то пожрать и поспать. Думаешь, я жалуюсь?

— Нет.

— Точно. Я рано просек, что свободен. Всем предки на мозги капают, мол, учись… то делай, этого не делай… а моим — глубоко по фигу.

И финансово, стало быть, они наследника не ограничивали. Только вот прошлое столь давнее Игната мало интересовало.

— Потом папашка поймал своего белого кита… всем досталось. И мамка могла ездить на воды уже не в Кисловодск… все жили счастливо.

Пока успешный бизнесмен не оставил мир нынешний ради лучшего.