Музыкальный приворот

– Ты Катя? – спросил он, и от неожиданности я даже слегка вздрогнула.

– А? – опять на мгновение превратилась я в еще одного супермрачного человека-гота с явными наклонностями тормоза.

– Ты – Катя, – утвердительно произнес длинноволосый, подходя ближе. На его правой руке виднелась кожаная перчатка без пальцев, увешанная какими-то цепочками.

– Да, я Катя.

– Кей привез, – опять утвердительно произнес музыкант, – почему не идешь к ним?

Под «ними» Арин подразумевал своих смеющихся и веселых друзей и их девушек, напропалую кокетничающих с известными молодыми людьми. Нет, а Келла хорош – так заигрывает с одной из них, как будто экстрасенс Альбина вообще ничего не стоит. Надо бы Нинке намекнуть на такое поведение синеволосого. Хотя ей плевать на это с высокой башни – ей бы главное – умаслить тетю Жабу и получить наследство.

– Я никого не знаю. Только Келлу немного. А откуда вы… ты знаешь мое имя?

– Кей о тебе много рассказывал, – был немногословным его ответ.

Как-то странно этот Арин говорит: спокойно, даже безэмоционально, не жестикулируя и не глядя при этом на человека. Но высокомерности в его голосе нет – только отстраненность. Может, он, действительно, гот какой-нибудь? Мое стереотипное сознание просто-таки очень хочет запихнуть Арина в эту субкультуру. Спросить его, что ли: «Извините, а вы не гот случайно?». Арина мне так и хочется уважительно на «вы» называть, словно он старше меня лет так на десять, но по возрасту, думаю, мы ровесники.

– А-а-а. Кей. Ясно, – мрачно произнесла я, поднимая камешек и запуская его в серебряную речку. Томас умеет кидать плоские камешки так, что они несколько раз подскакивают над водой, как будто они не неживые предметы, а какие-то неадекватные серые лягушки, весело подпрыгивающие над водной гладью. У меня так никогда не получалось – и сейчас тоже не вышло. Отлетев совсем недалеко от берега, камень благополучно утонул, оставив небольшие круглые разводы.

– Он тебя обидел?

О да. Он меня унизил и растоптал. Этот мудак заслуживает высшего наказания.

– Нет, все хорошо, – делано улыбнулась я.

– Холодная земля? – почему-то опять заинтересовался парень температурой.

– Холодная, – кивнула я.

– А сидишь зачем?

– Просто так.

– Тебе скучно?

– Скучно. А тебе? – я подняла на него глаза.

– Нет. Вставай. Земля еще слишком холодна, – и Арин протянул мне руку, ту, которая была без перчатки. Я встала, осторожно взявшись за его холодные бледные пальцы.

– Спасибо.

– Почему ты такая печальная, Катя?

Надо же, он один заметил это.

– Просто чуть-чуть испортилось настроение. Вот и все.

Он медленно кивнул.

– Давно вы здесь?

– Нет, приехали совсем недавно. Здесь… красиво. Правда?

Еще один медленный кивок.

– И свежо.

– О чем ты думаешь, когда смотришь на небо? – совершенно невпопад спросил меня длинноволосый.

– А почему вы… ты спрашиваешь?

– Заметил, что чаще всего ты смотришь вверх. Мне стало интересно. – Сказал в ответ этот необычный Арин. Он взглянул на небо, а потом перевел взгляд на мои плечи.

– Я думаю, что было бы неплохо увидеть мир с таких высот, – задумчиво отозвалась я.

Рядом с бас-гитаристом «На краю» я совсем не чувствовала неловкости, как будто мы были знакомы несколько лет, а не минут, просто давно не виделись. Удивительно.

– Это было бы неплохо, да, – согласился он.

– А еще я хотела бы посидеть на облаке. И попробовать его на вкус, – я невольно улыбнулась. – Мне с детства казалось, что облака как мороженое. Небесный воздушный пломбир.

– Пища богов, как и амброзия? Забавно.

– Ага.

– У тебя глаза красные. Кей точно тебя не обидел? – вновь перевел Арин тему разговора.

– Нет.

– Хочешь, я отвезу тебя домой? Парни надолго еще останутся здесь.

– Меня? Домой?

Честно сказать, я очень сильно хотела домой, подальше отсюда. Очень уж хотелось закрыться в своей комнате от всех – даже от Нельки, с которой мы спальню и делили. Хотелось отгородиться от внешнего мира и дать волю слезам.

– Везти?

– А, ну… мне как-то неудобно, – очень задумалась я над таким интересным предложением. С одной стороны – я Арина знать не знаю, точнее, знаю заочно – он бас-гитарист группы и все такое, и непонятно, какие мысли вертятся в его симпатично-готичной голове. Но, с другой, удрать отсюда хотелось, и еще как хотелось.

– Нет, – спасибо, – ответила я, вспоминая многочисленные случаи таинственных похищений девушек.

– Уверена?

– Да.

– Не хочешь – как хочешь, Катя, – к моему большому сожалению, не стал уговаривать меня дальше Арин.

Он отошел немного левее и стал всматриваться в реку, словно надеялся, что оттуда сейчас вылезет прекрасная русалка и запрыгнет к нему на руки.

Подумав немного, добавил:

– Помни, тебе может быть неудобно, если парни решат остаться здесь до поздней ночи.

До ночи?! Что я тут буду делать до ночи? Смотреть на Кея и его пассию?

Иди лучше, врежь обоим! Покажи себя!

– Слушай! – окрикнула я длинноволосого в некоторой панике и добавила с таким видом, будто бы решалась не на поездку в родные пенаты, а на предложение руки и сердца: – Я согласна!