Музыкальный приворот

Нинка марать ноги не хотела, поэтому вновь присела на корточки. Зевак, прибывших посмотреть, «что там такое случилось», становилось все больше. Ведь пришли же в зоопарк, так шли бы смотреть медведей, жирафов и белок, так нет же, им обязательно поглядеть на то, как кого-то бьют или калечат. И почему люди так странно устроены? Стоит произойти чему-то жестокому, как всем нам интересно узнать подробности и поглядеть на место действия. Некоторые считают своим долгом все это еще и на камеру снять, и не для того чтобы зафиксировать проявления бессердечия, а просто, чтобы иметь возможность похвастаться «клевой видюхой» друзьям. Ведь точно такие же события могут произойти с любым!

Пока Кей и Ниночка пребывали около поверженного парня, оценивая степень тяжести повреждения его головы, в неспокойные руки Бабы-яги вновь попала многострадальная розочка, с которой он и шел, медленно, как зомби, на Кея. Ну просто кадр из фильма.

– Эй, парень, берегись! – прокричал кто-то из рядом стоявших молодых людей в неформальной одежде.

Кей вовремя оглянулся – Валерий, жаждавший реванша, совершенно бесшумно приближался к светловолосому со своей расколотой бутылкой и с явным намерением оставить стекло где-нибудь в теле Кея. Он уже замахнулся, чтобы осуществить свое злодеяние, как Нинка совершила геройский поступок – вскочила на ноги с явным намерением заслонить своего кумира от Бабы-яги. Ого, моя подруга совсем, ума сошла! Неужели этот никчемный Кей ей так дорог? Влюбленный в нее дурак едва не полоснул весело поблескивающей розочкой по Ниночкиной щеке, но вовремя остановился, попятился и схватился рукой за сердце.

– Ты в порядке? – тут же заслонил ее собой мужественный Кеечка. Он на пару мгновений напомнил мне эльфа из классических фэнтези-миров. Беловолосый герой Средиземья, блин.

– Кей! – чуть не запрыгнула на него счастливая блондинка, но, опомнившись, сказала, чтобы он подошел к Келле.

– Меня, значит, – тихим зловещим шепотом произнесла Нинка, решительно поворачиваясь к Бабе-яге, – решил зарезать?

– Нет, любимая, что ты! – запротестовал Валерий и выронил бывшую бутылку с колой на землю, едва не попав по Нинкиным ногам.

– Нет? – вовремя отскочила девушка. – Ах ты, скотина, на девушку руку поднял! А я еще с тобой встречаться хотела. – Нагло соврала она, на невидимом уровне всаживая в пылкое сердце влюбленного в нее парня целый арсенал ножей. – Ах ты , <запрещено цензурой>!

– Ниночка, прости ради всего святого! – возопил мгновенно переставший злиться и мечтать о драке Баба-яга.

– Не прощу, ни ради святого, ни ради кощунственного, – желчно ответила девушка, подобрала розочку, которая никому не давала покоя, и стала грозно надвигаться с нею на Валерия. – Ну, подлый таракан… мразь, ублюдок, подонок, тварь, гадливая задница, олень, гнойный нарыв, кретин, тарантул тупой, шакал трусливый, шизофреник, падаль лесная, свинья шелудивая…

– Это псы шелудивые, Ниночка, – поправил Валерий, не забывая пятиться.

– И ты бываешь шелудивым, павиан краснозадый. Вся твоя жизнь – шелудивая, – не согласилась с ним девушка, держа розочку как профессионал-убийца. Глаза ее пылали от гнева, и из светло-голубых превратились в темно-серые – то ли тень так падала, то ли от злости.

– Ты чего, любимая? Любимая, не надо! Любимая, зачем? – заверещал испуганный Валерий, чуть было не ранивший свою нареченную невесту.

– Затем, – вкрадчиво произнесла девушка, – чтобы избавить свет от таких, как ты.

– Я же тебя люблю! – пытался оправдаться он.

– А я тебя ненавижу. Ненавижу! Ненавижу! – три раза проорала одно и то же слово девушка. – Ты понял? До тебя дошло? Ты омерзителен, противен, невыносим! Ты блювотный тип!

– Девушка, ну не ругайтесь при детях, – умоляюще поглядела на нее учительница, хорошо видя, какой пример подает молодому поколению эта блондинка.

– Отвянь, – продемонстрировала всю свою вежливость к старшим всего в одном слове Ниночка и продолжи: – Ты, гаденыш, можешь себе могилу рыть собственными граблями, – и подруга крайне эмоционально кивнула на свои собственные ладони, – если с ним, – теперь она мотнула головой в сторону Келлы, около которого продолжал стоять Кей и парни-неформалы, – если с ним что-нибудь случится. Ясно, тупая рожа?

– Ниночка, он тебе нравится? Этот синий? – С каким-то неестественным испугом спросил Валерий, словно девушка призналась в ненормальной любви к животным.

– Проваливай, или отрежу сейчас тебе все, что мне покажется лишним. И начну с языка, – прошипела Ниночка.

– Тебе он нравится, да? Да? – не отставал Валерий.

Моя подруга сочла, что на этот вопрос отвечать необязательно и запустила розочкой в навязчивого Бабу-ягу, метя ему в шею или в голову. Он увернулся и позорно сбежал. Валерию явно показалось, что поступок возлюбленной по отношению к неподвижно лежащему синеволосому говорит сам за себя.