Читаем Музыкальный словарь в рассказах полностью

Общий диапазон скрипки — от соль малой до соль четвертой октавы. Скрипач изменяет высоту звука, прижимая струну к грифу пальцами левой руки. Чтобы было удобно играть, он кладет скрипку на плечо и придерживает ее подбородком. В правой руке он держит смычок, которым водит по струнам.

Смычок — это тоже важная деталь. От него во многом зависит характер звучания. Состоит смычок из трости или древка, на нижнем конце которого прикреплена колодочка. Она служит для натягивания волоса, который с другой стороны прикреплен к трости неподвижно.

Если мы зацепим струну пальцем, а затем отпустим, звук быстро угаснет. Смычок же можно вести по струне непрерывно в течение долгого времени, и звук будет тянуться также непрерывно. Поэтому скрипка очень певуча. На ней можно исполнять длинные плавные мелодии, как иногда говорят, «на одном дыхании», то есть не прерывая их паузами или цезурами.

Говорят, что скрипка поет. И правда, звучание ее похоже на трепетный человеческий голос. Но она умеет не только петь. Есть много различных способов, так называемых штрихов, которые применяют при игре на скрипке. Можно играть не на одной, а на двух соседних струнах сразу. Тогда звучат две мелодии. Больше чем два звука одновременно извлечь нельзя, так как струны расположены не плоско, а на закругленной подставке. Однако скрипачи играют аккорды из трех и четырех нот особым приемом — арпеджиато, беря звуки не одновременно, а один за другим, скользнув по струнам смычком.

В оркестре скрипки — главные инструменты. Им поручают ответственные эпизоды. Вспомните, как часто в оркестровых пьесах слышится пение скрипок, иногда широкое и спокойное, иногда взволнованное, а порою и драматически напряженное. А в Польке-пиццикато братьев Иоганна и Иозефа Штраусов и некоторых других произведениях скрипки использованы совсем необычно: исполнители играют на них не смычком, а защипывая струны пальцами, как на щипковых инструментах. Этот прием называется пиццикато.

Очень широкое распространение получила скрипка как сольный инструмент. Для нее созданы разнообразные произведения — от виртуозных этюдов Паганини до лирических пьес Прокофьева. Многими композиторами написаны концерты для скрипки с оркестром. Вы, наверное, слышали концерты Бетховена, Мендельсона, Брамса, Чайковского, Глазунова, Прокофьева, Шостаковича, Хачатуряна.

История музыки знает имена прославленных скрипачей. Легендами окружено имя гениального Паганини. Его обвиняли в колдовстве, потому что в те времена, когда он жил, — в первой половине XIX века, не верилось, что обыкновенный человек сам, без помощи волшебной силы, может так великолепно играть на скрипке.


СЛУХ. Быть может, вы знаете, что великий Бетховен страдал болезнью органов слуха, и к концу жизни совершенно ничего не слышал. Не мог он слышать и исполнения своих последних сочинений.

Как же так, спросите вы. Ведь всем известно, что слух — главное для музыканта. Детей с плохим слухом не принимают даже в музыкальную школу, а тут — великий композитор, автор гениальных произведений, оказывается, писал их, будучи совсем глухим!

Дело в том, что слух, то есть способность воспринимать звучащий мир, бывает различным. Физический слух дает нам возможность слышать в физическом смысле: воспринимать звуки, которые все время нас окружают. Шум волн, шорох листьев, жужжание пчелы, потрескивание сучьев… Здесь у человека очень много соперников: почти все животные слышат лучше, чем мы, слух у них значительно острее. Вы сами, наверное, не раз могли убедиться в этом, если любите животных. Собака настораживает уши и начинает лаять, когда вы еще не слышите чужих шагов, кошка хищно выгибает спину и бесшумно крадется к стене, за которой вы еще никак не можете уловить мышиного царапанья.

Но есть другой слух — музыкальный, присущий только человеку.

Музыкальный слух — это способность людей улавливать связь между звуками, запоминать и воспроизводить их, воспринимать их не как случайные сочетания, а вникая в их смысл, осознавая их художественное значение. Вот этот-то слух и необходим каждому музыканту.

В том или ином виде музыкальный слух есть у каждого. Просто у некоторых он выражен очень ярко, а у других слабее. Но музыкальный слух можно развить, если очень хотеть и настойчиво добиваться этого.

Действительно, в музыкальные школы берут тех детей, у которых слух лучше, но есть педагоги, которые занимаются со всеми. И через несколько лет уже не понять, кто был когда-то лучшим, а у кого, казалось, слуха нет вовсе: умному педагогу удалось развить музыкальный слух всех его учеников.

Правда, существует так называемый абсолютный музыкальный слух, который считают важным для музыканта качеством. Слух этот — способность слышать абсолютную высоту звука. Его обладатель может сказать, какой по высоте звук издали отходящий от причала теплоход или ложечка, звякнувшая в стакане. Если ему сыграть мелодию, он не только повторит ее голосом, но и назовет при этом все ее звуки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»

«Русский парижанин» Федор Васильевич Каржавин (1745–1812), нелегально вывезенный 7-летним ребенком во Францию, и знаменитый зодчий Василий Иванович Баженов (1737/8–1799) познакомились в Париже, куда осенью 1760 года талантливый пенсионер петербургской Академии художеств прибыл для совершенствования своего мастерства. Возникшую между ними дружбу скрепило совместное плавание летом 1765 года на корабле из Гавра в Санкт-Петербург. С 1769 по 1773 год Каржавин служил в должности архитекторского помощника под началом Баженова, возглавлявшего реконструкцию древнего Московского кремля. «Должность ево и знание не в чертежах и не в рисунке, — представлял Баженов своего парижского приятеля в Экспедиции Кремлевского строения, — но, именно, в разсуждениях о математических тягостях, в физике, в переводе с латинского, с французского и еллино-греческого языка авторских сочинений о величавых пропорциях Архитектуры». В этих знаниях крайне нуждалась архитекторская школа, созданная при Модельном доме в Кремле.Альбом «Виды старого Парижа», задуманный Каржавиным как пособие «для изъяснения, откуда произошла красивая Архитектура», много позже стал чем-то вроде дневника наблюдений за событиями в революционном Париже. В книге Галины Космолинской его первую полную публикацию предваряет исследование, в котором автор знакомит читателя с парижской биографией Каржавина, историей создания альбома и анализирует его содержание.Галина Космолинская — историк, старший научный сотрудник ИВИ РАН.

Галина Александровна Космолинская , Галина Космолинская

Искусство и Дизайн / Проза / Современная проза