Музыкант-3 (СИ)

— По мне, так этот молодой человек говорит все верно. Я тоже в курсе, что билеты расходятся ни шатко, ни валко. В какой-то мере нам, представителям эстрады старшего поколения, это неприятно, но нужно уметь смотреть правде в глаза… Привлечь молодежную аудиторию могут как раз те исполнители, о которых упоминал Егор. И за оставшиеся дни, наверное, нужно что-то предпринять, чтобы спасти ситуацию. Можно, конечно, нагнать в организованном порядке школьников, хотя время концерта будет уже не совсем детское, или устроить принудительную продажу билетов на предприятиях под угрозой выговора, но согласитесь, все это будет показуха, как принято говорить в некоторых кругах. Зачем нам позориться на весь мир?

Вот уж не ожидал, что Утесов встанет на мою сторону. Мне он, напротив, казался этаким самовлюбленным старпером, посматривавшим на более молодых музыкантов свысока. Да и по воспоминаниям тех, кто его хорошо знал — мне самому, будучи Лозовым, не довелось близко сойтись с Леонидом Осиповичем — старик был весьма вредным. Но сейчас он явно играл на моей стороне.

Для Фурцевой такой выпад знаменитого артиста стал своего рода надгробной плитой. Она разом сникла, взгляд ее потух, а пальцы мелко тряслись, словно она пришла на заседание с дикого бодуна.

Суслов же, напротив, выглядел совершенно спокойным.

— Что ж, товарищи, — сказал он, поправив очки, — я вижу, у нас тут сложилась любопытная ситуация, столкновение, скажем так, противоположно полярных мнений. И сейчас решить этот вопрос с кондачка вряд ли получится. Согласен, времени мало, но все же нам нужен хотя бы день, чтобы прийти к какому-то решению. Вы согласны, Екатерина Алексеевна?

— Что? А, да, конечно, — засуетилась министр культуры.

— Ну и хорошо. Тогда все можете быть свободны, работайте по утвержденному плану, а мы с товарищем Фурцевой и другими товарищами еще посидим, подумаем, как нам быть с фестивалем… Вы тоже свободны, товарищ Мальцев.

На выходе из зала меня тормознул Утесов:

— Егор, духовая секция, говоришь, нужна?

— Ага, парочка ребят с тромбонами пришлась бы кстати.

— Обеспечим. У тебя когда первая репетиция, а то я что-то прослушал?..

— Первая — 30 мая, в ДК 'Красный Октябрь' на Вишневой, в семь вечера. На следующий день, если я правильно понял Баскакова, там же в 12 часов начнется генеральная.

— Что ж, подгоню пару тромбонистов 30-го, к семи вечера.

Не успели мы попрощаться, как рядом нарисовался Магомаев.

— Ну ты молодец, врезал министерше так, что даже мне стало не по себе, — похвалил меня Муслим. — А ты что, правда с 'битлами' договорился?

— Ага, с Джоном Ленноном, мы с ним как-то более-менее сошлись, — ответил я, кивая ожидавшей меня неподалеку Клемент.

— Ого, ну ты вообще зверь! Давай, стой на своем, вези их к нам, хочется вживую на этих ребят посмотреть, чем они так хороши, что целые стадионы собирают.

— Если привезу — познакомишься с ними лично… Кстати, не знаешь, с какого перепугу Фурцева на меня так ополчилась?

— Да она вообще в последнее время малость не в себе, после того, как дочку с того света еле вытащили.

— В смысле?

— Так вены резала, вроде как из-за несчастной любви, это при живом-то муже. Семья министра пример должна подавать, а у нее вон какой бедлам творится.

— А… это…, - у меня во рту тут же пересохло, я кое-как сглотнул слюну, прежде чем продолжить. — Из-за кого она вены-то резала, неизвестно?

— Да кто ж знает… Ну уж, наверное, не из-за нас с тобой.

Блин, вот тут бы я, пожалуй, еще поспорил. Потому что, если все-таки из-за меня, то кое-какие детали этого пазла вставали на свои места.

Явление дома меня, загруженного продуктами, вместе с Лидой Клемент стало для супруги неожиданностью.

— Ой, я же не одета, — засуетилась она, запахивая свой тонкий халатик.

— Да ладно, чай не комиссия партконтроля пришла. Знакомься, это Лида Клемент, ты вообще-то ее должна знать. А это моя супруга Елена.

— Привет!

— Здрассти…

— Ну вот и познакомились! Лида побудет у нас до вечера, если ты не против, а вечером я отвезу ее на вокзал, посажу на 'Красную стрелу'. Ей просто перекантоваться негде до отъезда в Питер. Ленок, покорми, будь другом, гостью, а мне уже нужно на телевидение ехать.

— Да я не голодна, Егор…

— Еще как голодна! Последний раз нормально дома небось ела, еще вчера? То-то и оно. Ленчик, накорми ее так, чтобы она из-за стола еле выбралась. А я до вечера поговею, аппетит нагуляю, некогда мне уже.

— Будет исполнено, мон женераль, — шутливо козырнула супруга. — Лида, пойдемте на кухню, я как раз борщ сварила, а еще блины с утра напекла, накормлю вас до отвала.

— Ой, да я не хочу есть…

— Нет уж, от Елены Мальцевой голодным еще никто не уходил! Так что милости прошу на кухню!