Музыкант и наследница

— Все так говорят, когда амбиции и самостоятельность ослабляют разум…

— Жалею, что приехал… Пусти…

Анри Смит пошел прочь. Аннет вздохнула, едва входная дверь за ним захлопнулась. Теперь он ненавидит ее, возможно так будет лучше. Она снова прислонилась к стене и посмотрела вдаль. На мгновение проскользнуло предчувствие, нехорошее. Должно случиться неведанное ей и другим. Не просто так подул ветер и затянул облаками луну и звезды на ясном небе. Мир на секунду предстал необычным и не зависящим от человека. Как тяжело жить и не знать, что произойдет через минуту, час или два, потом внезапно осознать, что твоя жизнь никогда тебе не принадлежала, что ты пешка. Вдруг настанет день, яркий и по-летнему теплый, ты выйдешь из дома посмотреть на солнце, зажмуришься, споткнешься и рухнешь на землю, потому что этого захотели… Ты медленно и мучительно будешь умирать, благодарить высшего в туманных мыслях за освобождение и вряд ли узнаешь, что неизвестный все это время играл у тебя за спиной и вершил твою судьбу.

Эдвард проводил королеву до малоприметной двери в торце здания, где обычно проходят публичные заседания Большого Совета и занял позицию «слева». Его полномочия не позволяли следовать за ней дальше.

Королева заправила в прическу выпавший локон, бросила на охранника ободряющий взгляд, толкнула дверь и вошла в небольшой кабинет, овальный по форме. Все окна были затянуты плотными шторами. На пыльном потолке была единственная лампочка. Свет от нее падал на изможденные от долгого ожидания лица. К тому же она гудела. Навязчиво. Нетерпимо…

Королева присела на свободный стул с выбитым на спинке номером «тринадцать» и молча поприветствовала собравшихся. Советники поочередно поздоровались и пожелали доброй ночи.

Первое слово произнес человек, сидевший на стуле номер «один» слева:

— Поясните, когда мы получим поддержку короля? Помнится, примирение вы обещаете уже три года.

— Альберт согласен подписать бумаги, — ответила королева. — Также он намерен изменить порядок наследования. Преемницей станет дочь, а не сын…

— Ради крупнейшего в мире слияния мы согласны ждать…, — уверенно сказал второй справа. — Но нам нужны гарантии. Скажите, вы осознаете, что есть сложно продуманная игра? Сегодня бал правим мы, а завтра все рухнет из—за одного сбившегося винтика, — советник махнул рукой и передал слово четвертому слева.

— Нам доложили, что музыкант бунтует.

— Да, — поддержал четвертого слева шестой справа. — Музыкант кичится вашей поддержкой. Насколько помню, я четко определил ему роль…

Королева опустила глаза:

— Основное условие вступления музыканта в игру — свобода. И он ждет, что я исполню обещание! Так что его поведение ожидаемое.

— Как вы могли! — закричал первый справа. — Без поддержки большинства и общего обсуждения сделать ему такое одолжение! Мы и так пошли уступки…

— Скажите, господа. Вы верите в наши идеи?

— Верим, — хором ответили сидящие за столом. Потом голоса смолкли, и лампа над головой загудела еще навязчивее. Где—то за дверью ждал окончания собрания Эдвард. И его «невидимое» присутствие где-то там в коридоре придавало королеве уверенности.

— Не вижу этого, — уверенным тоном возразила она. — Узнали о первом сбое и тут же засомневались…

— Никаких сомнений, — перебил королеву второй справа. — Мы хотим напомнить, что вы обещали результат, а его нет! Короля нет, слияния нет! Вы обманули нас!

— Король будет на следующем собрании. Такое доказательство вас устроит?

Все двенадцать советников зашептались. Замолкли. Выдержали пятиминутную паузу, прописанную в регламенте. Королева наблюдала за ними и думала — жалкие, возомнили себя богами, и главное, что ее муж был одним из них. Леон Андре… Знакомство, громкая свадьба… Все эти события он тщательно спланировал на овальном заседании! В кругу сподвижников!

— Понимаешь, стороны имели определенные цели…, — признался перед самой смертью муж. Он лежал в кровати и печально смотрел в потолок. Королева намеренно сдвинулась на пару метров, и Леону Андре не удалось погладить ее руку. Она страстно хотела, чтобы он знал — едва она покинет его спальню, то сразу станет презирать его.

— Моя семья рассчитывала получить место в Большом Совете, твоим родителям потребовались несметные богатства семьи Андре…

Он говорил. Королева слушала. Муж просил о пощаде, умолял продолжить дело жизни, а она раздумывала плюнуть ему в лицо или нет.

— Ты любил меня? — вдруг спросила королева.

— Да, — хриплым голосом ответил Леон Андре.

Муж успел признаться только в одном — в сговоре. Другие его тайны королева узнала за овальным столом, на первом заседании. Более зловещие раскрыла одна тетрадка… Королева случайно нашла ее… Прочла первый абзац… Ужаснулась… И надежно спрятала.

— Уничтожьте их! — кричал разъяренный Эдвард, когда она поделилась с ним.

— Нет, — покачала головой королева и продолжила ходить на заседания. Сидя за овальным столом, она научилась жить с постоянной маской на лице. Никто не догадывался, каким эмоциям она подвержена — страху, радости или боли. Все неприятности высверлили внутри стальной стержень…