Музыканты из Мичигана (СИ)

Оказавшись в спальне, я распахнул дверцы шкафа и достал оттуда свой чемодан. Надо собрать вещи, и как можно скорее. Надо как можно скорее убраться из этого дома.

Пока мои дрожащие руки небрежно складывали одежду в чемодан, я вспоминал вчерашний день. Страшно предположить! Вся моя жизнь рухнула за два дня. Я потерял всё, что у меня было, и приобрёл то, что мне совсем не нужно.

Боже…

Я сел на кровать и пустил пальцы в волосы. Что будет с моей дочерью? Я слабо верю в то, что Хэйзи возьмёт её воспитание на себя. Ха-ха! Ей не нужен этот ребёнок, совсем не нужен. Ей будет проще поселить несчастную девочку в доме малютки и забыть про неё. И я даже не буду знать об этом!

В какой-то момент мне в голову пришла мысль отыскать Хэйзи и навсегда остаться рядом с ней. Но я тут же отогнал её в сторону. Я, конечно, знаю, что моя жизнь сейчас напоминает кучу дерьма, но усугублять своё положение вечным пребыванием рядом с Хэйзи… Это слишком. Даже для меня.

Нет, я буду один. Я останусь один до конца своих дней и всю жизнь буду принадлежать самому себе. А Хэйзи… Я буду писать ей и интересоваться нашей дочерью. Хотя бы по праздникам. Хотя бы на её день рождения.

Я вновь принялся складывать свои вещи, но мысли мои были далеко. Я невольно вспомнил вчерашний разговор с Джеймсом во время венчания и его слёзы. В ту минуту, когда я увидел их, внутри меня что-то оборвалось, а весь мир просто рухнул. Не знаю, что это было. Но это было.

Внутри всё сжалось от жгучих воспоминаний. Я выронил из рук свою рубашку и медленно опустился на пол. Горло сжала чья-то рука, из моих глаз брызнули слёзы.

Я лёг на живот и до боли сжал кулаки. Грудь разрывалась на части, образ Джеймса, стоявший перед глазами, вызывал в моей душе океан чувств. Я громко рыдал, сердито стучал кулаками и ногами по полу и издавал нечеловеческие стоны. На что же я сердился? На самого себя. Я ненавидел свои слёзы и теперь ненавидел себя за свою слабость.

Я чувствовал себя таким беспомощным и таким униженным… За всю жизнь я не испытывал большего унижения, чем сегодня ночью. Моё чувство собственного достоинства было смешано с дерьмом, и всё это заслуга Джеймса…

О, нет. Снова я вспоминаю о нём, вызывая тем самым новую волну безудержных рыданий. Не могу поверить. Ещё несколько дней назад я мог чувствовать себя счастливым, а сейчас… Сейчас я лежу на полу, захлёбываясь в собственных слезах, и не знаю, что делать дальше. Просто не знаю.

Примерно через час я успокоился. Истерика отпустила, но боль и обида остались сидеть глубоко внутри. Думается, я до конца дней проношу в своей душе эти два отвратительные чувства.

За окном уже светало. Это значит, Джеймс скоро должен вернуться. Я не мог позволить нам встретиться, поэтому, наспех собрав оставшиеся вещи, покинул дом Джеймса и поехал к маме.

Увидев меня с чемоданом на пороге, она решила, что я вернулся домой. Но это было не так. Я приехал сюда лишь за тем, чтобы попрощаться с ней.

Я не мог больше жить в этом городе. Каждое из мест напоминало мне о моей несложившейся жизни здесь, а вместе с тем — и о боли, что мне причинили. Я не желал быть заложником прошлого. Поэтому я решил навсегда оставить Бэй-Сити, а вместе с ним — все воспоминания, приносящие боль душе.

И я уехал. Вернее сказать, улетел в далёкую Англию. Я ничем не мог объяснить свой выбор и желание жить тут, на родине Битлз. Просто мне так захотелось.

«Какой дождливый город…» — думал я. Так было всегда, когда я выходил на улицу. И как люди только живут в Лондоне? Из-за туч совсем не видно голубого неба…

Но я жил здесь. И в этом тоскливом существовании прошло несколько долгих лет.

И однажды, пытаясь скрыться от ливня, я остановился среди серой улицы и задумался. Вокруг не было ни души. Даже транспорт не ездил.

Возникло чувство дежавю. Такое ощущение, что я где-то уже видел это всё и испытывал на себе то, что чувствую сейчас… Мне потребовалась минута, чтобы понять, что происходит.

Мой самый страшный сон стал реальностью. Да, да! Сон, который так долго преследовал и угнетал меня! Этот серый город, серые улицы, дождь… Я стоял один, совершенно один с невысказанной печалью и болью во взгляде, и мне некому было даже слово сказать.

Я был абсолютно одинок.

Всё это нагнало на меня непередаваемую тоску. Я медленно двинулся вдоль улицы и погрузился в собственные мысли.

В голову вдруг ударили воспоминания о нашей рок-группе. Я с улыбкой вспоминал, как мы вчетвером придумывали название для группы и делились своими искренними желаниями.

Время стёрло из моей памяти имена друзей Джеймса. Я уже слабо помнил и их внешность, но слова, что они произнесли в тот далёкий день, до сих пор жили в моей душе.

Как же их? Себасьтян и Пит?.. Не помню, даже вспоминать не буду. Один из них желал себе кучу денег, другой — хорошую жизнь своим детям. Джеймс мечтал о том, что ему никогда в жизни не придётся испытать горечь потери, а я… Я просто хотел быть рядом с любимым человеком.