Музыкофилия: сказки о музыке и мозге.

Хьюлингс Джексон в 1870-х годах писал, что это состояние – когда человеку кажется, что он все это уже видел или слышал – может предшествовать припадку у людей, страдающих эпилепсией височной доли. Он выделял три вида: «состояние сна», «дежавю» и «реминисценция». Подобные состояния часто не имеют вообще никаких конкретных признаков, подчеркивал Джексон. В большинстве случаев эпилептический припадок вызывает потерю сознания, но у некоторых людей это проявляется иначе – они находятся в полном сознании и в то же время испытывают странные ощущения, чувствуют необычные запахи, видят необъяснимые вещи – или слышат музыку. Хьюлингс называл это «двойным сознанием».

Эрик Марковиц, музыкант и учитель, в 1993 году пережил операцию на мозге. Врачи обнаружили астроцитому, злокачественную, но не очень опасную опухоль в височной доле его мозга. Через десять лет случился рецидив, но в этот раз врачи признали опухоль неоперабельной – она находилась слишком близко к речевым центрам. У Эрика начались припадки, во время которых он не терял сознание, но слышал музыку. Он писал мне: «Музыка буквально взрывается в моей голове в течение примерно двух минут. Я люблю музыку; я сделал на ней карьеру, и мне кажется, это очень иронично, что теперь она стала моим мучителем». Эрик подчеркнул, что его припадки не вызваны музыкой, наоборот, музыка – неотъемлемая их часть.

Как и в случае с Джоном С., галлюцинации Эрика кажутся ему предельно реальными и до боли знакомыми: «хотя я совершенно не способен вспомнить названия песен, звучащих в моей голове во время припадка, у меня, тем не менее, всегда появляется ощущение, что я уже слышал их где-то. И даже больше: иногда я просто не могу понять, откуда именно они доносятся – из стерео или из моего мозга. С тех пор, как стало известно, что эти песни – на самом деле симптомы припадка, я не особо вслушиваюсь. Эх, если б я только мог разобрать слова и ноты, и изучить их, как изучал настоящие, реальные песни… хотя, возможно, подсознательно я опасаюсь, что если начну активно слушать музыку в своей голове, то потом не смогу избавиться от нее, она затянет меня – как зыбучий песок, как гипноз».

В отличие от Джона С., Эрик довольно музыкален, у него хорошая память и «натренированное ухо», но, даже несмотря на это, он, как и Джон С., совершенно не способен опознать мелодию, играющую у него в голове.

Во время припадков он всегда испытывает это «странно-знакомое чувство», и в такие моменты, признался он, очень сложно сконцентрироваться. Его жена и друзья отмечают, что в момент припадка на лице у него появляется выражение отрешенности. Если же припадок случается с ним на работе, обычно ему удается «проскочить» эту стадию незаметно для студентов.

Эрик подчеркивает важную деталь: есть большая разница между музыкой у него в голове в обычной жизни и во время припадков. «Я сам пишу песни, и мне известно это чувство – когда мелодия и слова просто приходят, и тебе нужно лишь записать их… но, тем не менее, такое никогда не происходит на пустом месте – обычно я долго сижу на чердаке с гитарой и перебираю струны, пытаясь найти наилучшее сочетание. А вот припадки – они происходят просто на пустом месте. Ничто не предшествует им».

Эрик так же добавил, что эта музыка – бессмысленная и бессистемная, хотя и до боли знакомая – подобна злым чарам, она гипнотизирует его и словно затягивает куда-то внутрь, глубже и глубже. И в то же время, она стимулирует его, словно бросает ему вызов – он даже написал уже несколько песен, вдохновленных этой «музыкой припадков», стараясь выразить или хотя бы попытаться описать это «странно-знакомое чувство».

3. Боязнь музыки: музыкогенная эпилепсия.

В 1937 году Макдональд Кричли, выдающийся врач, описал 11 случаев, в каждом из которых причиной эпилептического припадка у пациента становилась музыка. Он назвал свою статью «Музыкогенная эпилепсия» (хотя и добавил потом, что предпочитает более короткий и звучный термин «музыколепсия» (musicolepsy)).