Мы

– Ну! У меня в новой гостиной полный разгром. Горы коробок. Сестры смогли найти простыни и застелили постель, но в остальном полный ад. Так что я слопал бургер, купил пива и подумал, что надо бы тебя навестить.

Мгновение я готов выставить его вон. Честно, готов. Но способа сделать это не грубо попросту нет. В том смысле, что я стою в одних трениках с пивом в руке, а сзади ревет телевизор. Я выгляжу точно как человек, у которого есть время выпить со своим одноклубником пива. Который звал меня выпить уже несколько раз, а я все время отказывался, если только мы не находились в пути.

– Заходи, – говорю я, ненавидя само это слово. Во-первых, этот ублюдок уже зашел внутрь. А во-вторых, всего минуту назад у меня во рту был язык Джейми.

Пиздец.

Блейк не замечает моего дискомфорта. Он ставит упаковку пива на столик и усаживается на диван прямиком на то место, где Джейми сидел минуту назад. Пиво Джейми стоит на барной стойке между гостиной и кухней, а сам он исчез.

– Будешь? – спрашивает Блейк, хватая бутылку.

– У меня пока есть, – говорю я и делаю долгий глоток из своей.

В коридоре появляется Джейми. Он в футболке, которая уничтожила вид на его золотистую мускулистую грудь.

– Привет, – говорит он. – Я Джейми.

– А, ты сосед! – Блейк вскакивает, чтобы своей огромной лапищей пожать ему руку. – Рад встрече. Ты тренер, да? Работаешь с защитниками? С юниорами?

– Угу. – Джейми поднимает глаза на меня. В них вопрос.

Но я тоже растерян. За целый сезон я всего паре людей обмолвился о том, что у меня есть сосед. Видимо, одним из них и был Блейк. Я никогда не разговариваю с парнями о Джейми – не хочу ломать голову, какие подробности будут лишними или когда пора замолчать.

И еще мне не хочется врать про него. Не в моем это стиле, и все.

Блейк – добродушный улыбчивый здоровяк, и, если честно, я всегда считал его слегка тормозным. Видимо, я ошибался.

– Пива хочешь? – спрашивает он у меня. – О! Я обожаю «Банши». Это какая серия? – Он галопом уносится обратно к дивану.

Не вполне понимая, что делать, я просто сажусь на противоположном краю от него.

Джейми уходит на кухню, а я с минуту смотрю в телевизор, пытаясь понять, в чем сюжет. Худ пытается выбраться из какого-то здания, где он что-то украл, а его колоритный друг-трансвестит с наушником в ухе пытается подсказать ему путь.

Я понятия не имею, что происходит. Ни на экране, ни в нашей гостиной.

Джейми возвращается через пару минут с полной тарелкой энчиладас под расплавленным сыром. Он поставил ее на поднос, потому что тарелка горячая после духовки, а я славлюсь тем, что постоянно обжигаюсь на кухне. Когда я вижу еще горку ломтиков авокадо, у меня во рту скапливается слюна. Он подумал даже о вилке с ножом и о салфетках.

Вот это да.

Когда ваш бойфренд приносит вам собственноручно приготовленный ужин – это практически самая лучшая вещь во всем нашем гребаном мире, вот только глаза Джейми спрашивают меня, передавать ли ему этот ужин мне в руки, или это будет выглядеть чересчур по-домашнему, странно?

Я встаю и забираю у Джейми поднос, потому что, черт побери, я у себя дома и могу делать здесь все, что хочу.

– Спасибо. Выглядит потрясающе.

Он подмигивает мне – быстрее всех в мире, – и я сажусь на диван, чтобы съесть его ужин. Это не все, что я хочу от него, но в данный момент ничего больше мне не доступно.

Глава 2

Джейми

Я не злюсь. Неа, нисколько не злюсь. В смысле, ну а что еще ему оставалось? Захлопнуть перед лицом своего одноклубника дверь? Показать на свой твердокаменный член и сказать: «Извини, мужик, но я сейчас буду чпокаться со своим бойфрендом»? С бойфрендом, которого он не видел больше недели, и который измаялся, дожидаясь его, и позаботился о том, чтобы на столе стоял ужин, когда он вернется домой, и…

Ладно. Может, я все-таки самую чуточку злюсь.

Мама говорит, что у меня терпение, как у святого, но прямо сейчас я не чувствую себя особо святым. Мое обычное состояние безграничной легкости и покоя сменилось колючим, цепко засевшим внутри раздражением. Даже обидой.

Я соскучился по нему. Я скучаю по Весу всегда, когда он уезжает, и сегодня я хотел заниматься только одним. Я хотел заново познакомиться со своим любимым мужчиной – предпочтительно с помощью бурного, потного секса.

Со своим любимым мужчиной. Даже сейчас эта фраза вгоняет мой мозг в граничащий с изумлением ступор. Я не запаниковал, когда прошлым летом выяснил, что бисексуален, не паникую я и сейчас. Меня завораживает не слово мужчина, а слово любимый. То, что я чувствую к Райану Весли… я думал, такое бывает только в кино. Он моя половинка. Мы дополняем друг друга в стольких моментах, не сосчитать. Когда он в одной со мной комнате, я сконцентрирован только на нем, а когда его нет, мне его не хватает.

Есть одна старая поговорка, которую моя мама как-то раз написала на керамическом блюде. Любовь – это воспламенившаяся дружба. Теперь я ее понимаю.

Но это не значит, что я не злюсь на него.