Мы бессмертны!

Так что мы можем не понимать, что такое это самое «электрическое поле», но то, что оно есть, сомнений вызывать не должно. Поле есть точно так же, как есть мы, как есть все, окружающее нас. Единственно, наши органы чувств никакого поля не фиксируют — мы его не видим, не слышим, не обоняем, не чувствуем на вкус и запах. Поэтому, естественно, при этой жизни мы продолжение жизни людей после смерти их тела не фиксируем — нам нечем это сделать. Это точно так же, как червь не видит нас, поскольку у него нет глаз, но мы-то есть! И червь в этом убеждается, когда рыболов насаживает его на крючок.

Химия и физика

У меня есть основания полагать (а доказывать это я буду чуть позже), что любая масса, любой атом вносит в эфир изменение вне своих размеров — вдали от себя. То есть любая молекула рядом с собой сгущает (или разрежает) эфир так, что в его объеме образуется след этой молекулы из микросгустков (или разрежений), повторяющий размер атома или молекулы. Предполагаю, что каждый атом имеет вид гантели, в которой один шар это сам атом, а второй — его отражение в эфире, микросгусток или микроразрежение в эфире. Наивно? Может быть, но за неимением гербовой бумаги пишут на почтовой, — в условиях, когда ученые этим вопросом не занимаются, приходится строить гипотезу на базе пусть кажущихся наивными, но все же каких-то зримых рассуждений.

Но теперь возникла необходимость подтвердить гипотезу о следе атомов в эфире хоть каким-то экспериментом. Давайте взглянем на этот вопрос так. Все мы находимся в более-менее равномерных полях Земли — в магнитном и в гравитационном. Но если мы возьмем в руки постоянный магнит, то он в магнитном поле Земли создаст сгустки, которые сильны настолько, что могут притянуть к магниту небольшие предметы из магнитных материалов. Мы не ошибемся, если назовем магнит в своих руках «носителем магнитности». Но атомы веществ — это «носители гравитации». Почему же не предположить, что они в гравитационном поле создают сгустки точно так же, как магнит в магнитном поле, а эти сгустки создают соответственные изменения в эфире — разрежения частиц эфира или их сгущение?

В период учебы у меня возникали моменты непонимания ряда явлений. Я их не понимал, поскольку не мог образно представить, поэтому объяснения этих явлений приходилось заучивать, чтобы при необходимости воспроизвести на экзамене. Это не только пресловутая теория относительности Эйнштейна, но и дырочная и электронная проводимость полупроводников. Вот слова «дырочная и электронная» я помню, а образно представить себе это не мог и не могу. Поэтому и по сей день не могу понять, почему кристаллы кремния в одном направлении пропускают электроток, а в обратном — нет.

А в химии к таким непонятностям я относил явление катализа. Суть его вкратце такова. Вы берете два вещества, которые, по теории, должны образовать химическое соединение, смешиваете, нагреваете, сжимаете, короче — делаете все, что можете, а реакция не идет. Вернее, она идет, но теоретически предсказанного продукта получается очень мало. Тогда вы берете некий материал, который называется катализатором, формируете его так, чтобы он обладал как можно большей поверхностью, и начинаете пропускать исходные вещества вдоль этих поверхностей. И чудо — нужный продукт начинает получаться в больших количествах даже при более низких температурах и давлениях. В качестве катализаторов используется железо и металлы платиновой группы, синтетические алюмосиликаты и многое другое. Главное же в том, что вдоль катализатора можно пропустить огромное количество реагентов и получить миллионы тонн готового продукта, а катализатор не срабатывается и остается таким, как и был. Вот это мне было непонятно.

В ходе работы на заводе я не использовал катализаторы, поэтому подумал, что, возможно, сегодня явлению катализа есть такое объяснение, что и я его пойму. Заглянул в политехнический словарь, а там катализ — это «изменение скорости химических реакций в присутствии веществ, вступающих в промежуточное взаимодействие с реагирующими веществами, но восстанавливающих к концу превращения свой состав». Написано научно, умно, красиво, но по-прежнему непонятно о чем.