Аврора была знакома с Людовиком два месяца: «Когда ты, наконец, решишься сделать мне ребенка? Как ты не понимаешь, что когда я стану матерью, то буду так счастлива!» Людовик, уже имевший троих детей, совсем недавно пережил тяжелый развод и не был в восторге от мысли снова стать отцом после столь краткой передышки. Аврора решила уйти от него. Она заявила: «Все мужчины эгоисты. Думают только о своем комфорте». Людовик воспринимался ею, как препятствие на пути к радостям, которые сулила Авроре жизнь в паре. Желание иметь ребенка в ее случае было вполне естественно, но обвинять в разрыве Людовика все же не стоило.
Объект нашей любви как лекарство
«Ты можешь закрыть глаза на то, чего не хочешь видеть, но ты не можешь запретить сердцу чувствовать»[3]. Одно дело, если выбор партнера определяется нашим неосознанным желанием залечить детские раны, и совсем другое — начать новые отношения, чтобы побыстрее преодолеть страдания, связанные с разрывом предыдущих. Речь идет о стратегии, имеющей конкретную цель: «Я больше не хочу испытывать боль и надеюсь, что новые отношения станут для меня чем-то вроде лекарства». Так обычно и бывает: когда наши друзья видят наши страдания, они советуют нам найти нового партнера — и тогда «душевная боль утихнет, а эмоциональная пустота заполнится». Однако если сердце еще не совсем открыто навстречу этим отношениям, подобная попытка может оказаться неудачной. Встретив нового «любимого/ую», мы, конечно, переживем приятные моменты, но одновременно нам будет не хватать того, кто ушел, того, кто раньше был для нас таким близким человеком.
На самом деле, мы тоскуем не столько о человеке, с которым мы расстались и которого нам не хватает, сколько по общим впечатлениям и событиям, пережитым вместе. Несмотря на то, что возникающее после разрыва чувство боли обычно связывают с отсутствием рядом бывшего партнера, часто ее источник — в другом: это отказ от интимных привычек, которые нас с ним связывали. Это может осложнить нашу самоотдачу в новой паре. И хотя в новых отношениях мы испытываем другие удовольствия, мы все равно продолжаем оплакивать потерянную часть нас самих. Фактически мы оказываемся в двух параллельных мирах — настоящем («здесь и сейчас») и в мире прошлого, с которым нас связывает множество воспоминаний. В эмоциональном плане подобной ситуацией управлять непросто, тем более что речь идет не просто о желании или нежелании, а о естественном процессе отвыкания, который может потребовать много времени.
Новый партнер похож на болеутоляющее средство. Его присутствие облегчает наши страдания, но не может полностью залечить рану. Рана не затянется — мы лишь нанесем на больное место немного бальзама. В принципе, в этом нет ничего страшного — главное, чтобы новый партнер не чувствовал, что его используют, то есть выбрали только для того, чтобы другой мог исцелиться. И даже если новый партнер в начале отношений согласится быть «жилеткой», — на самом деле, многие люди подвержены «синдрому медсестры» (стремление заботиться о других с более или менее осознанной целью вызвать к себе любовь) — со временем, если его усилия по эмоциональной поддержке любимого человека не будут признаны, желание утешать может перерасти в разочарование.
Получается, нужно запастись великодушием, терпением, способностью сопереживать, чтобы дождаться окончания траура партнера, а это дано не каждому. Чем больше в человеке уверенности в себе и самоуважения, тем терпеливее он будет ожидать. Способность быть с другим без жадного выискивания «доказательств» любви позволяет не только находиться рядом с человеком, скорбящим по предыдущим отношениям, но и создать новую пару. Однако наш психологический настрой и поведение должны быть искренними и полными надежд. Если этого нет, новые отношения рискуют быть заранее обречены на провал.
Совсем другая ситуация, если новый партнер просто скрашивает наше одиночество, заполняя собой экзистенциальную пустоту. Тогда наша привязанность остается поверхностной и в отношения почти не вкладывается усилий. Новый партнер рассматривается как человек, которого можно быстро заменить в случае расставания.