Мы даже смерти выше... Николай Майоровв

Листаю подшивку 41-45-х годов — газеты «Известия» и «Красная

звезда». Они изобилуют агитационным материалом. Да, это нужно

было. Тогда. Но и после Победы «правда войны» не вышла из

землянок — существовал негласный запрет Сталина на публикации о

войне. Фронтовики же обычно были скупы на воспоминания,

41 Донесения о безвозвратных потерях. ОБД Мемориал.

[Электронный ресурс]. ОБД Мемориал. // http://www.obd-

memorial.ru/html/info.htm?id=50690886 (24.11.13).

36

умалчивая о тяготах военных лет, которые им довелось вынести, не

перекладывая на чужие плечи.

Наконец, в 60-х годах молчание было прервано, и мы читали

взахлеб «о подвигах, о доблести, о славе», передавая книги буквально

из рук в руки. А рядом жили участники и свидетели тех событий: если

удавалось их разговорить, то можно было узнать о событиях, которые

не упоминались в книгах.

Но с уходом поколения фронтовиков их взрослые дети оказались

неспособными удержать в руках наследие отцов. Можно объяснять это

порочностью дуализма идеологии. Можно объяснять всеобщим

официозом, имитирующим общность мировоззрения. Можно искать

причины, но никуда не деться от факта: традиции, полученные, от

отцов, постепенно утрачиваются. Сокрушительная революция в

идеологии свершилась, и сегодня мы имеем то, что имеем, — едва

тлеющую память о защитниках Отечества. Никакие самые

величественные памятники и мемориалы не могут заменить живую

память потомков.

Закрыть глаза, словно ничего не случилось? Но забвение истории

означает разрыв связи между поколениями. Дети и внуки фронтовиков

оказались разобщенными. Что же говорить о семьях 30-40-летних,

когда другие ценности составляют их интересы и заботы? На какой

базе выстраивается взаимосвязь нынешних дедов–отцов–детей?

Наиболее слабым звеном оказываются дети.

«Деды», дети фронтовиков, еще крепки, есть, о чем рассказать

внукам. Только где взять примеры для подтверждения сказанного?

Внуки знают «свой» мир — тот, что предлагают им СМИ, сериалы,

игры-войнушки-ужастики. Что для них значит далекая Великая

Отечественная война 1941-1945 годов?

Неужели все идет к тому, что мы утрачиваем свою ментальность?

Без корней — родовых традиций, памяти о павших на ратном поле —

«самый крепкий дуб обречен на гибель». Без живого родника —

знания отечественной истории — русло реки жизни мелеет. Без солнца

— общей национальной идеи — воцарится ночь…

Фразы из учебников лишены эмоций. Чтобы почувствовать,

пропустить через себя какое-то событие, нужны эмоциональные

переживания. Именно поэзия способна, словно живая вода, окропить

спящие души юных, пробудить для жизни, для «чувств добрых»

Понятнее всех, конечно, сверстник. Возможно, именно стихи молодых

поэтов-фронтовиков и есть путь, сближающий отдаленные по времени

37

поколения. Нужны не красочные презентации, приуроченные к датам,

а книги на столе, которые всегда можно открыть на нужной странице.

Время учит нас, не щадя:

«…мы понимали мир иначе,

Чем завещали нам отцы.

Нам это долго не простится,

И не один минует век,

Пока опять не народится

Забытый нами Человек».

(«Предчувствие», 1939)

9. «Только павшим очень нужно, чтобы

помнили…»

Удивительное поколение — участники Великой Отечественной

войны. Вероятно, долго еще будет изумляться мир цельности

«русского» характера и поразительной стойкости духа наших

соотечественников, победивших фашизм. Бескрайняя нива, не

успевшая заколоситься, безжалостно скошена, выжжена под корень

войной. Уцелели «тощие поля», и на них — вместе с отборным

зерном, увы, и плевелы…

«Мы» нового века, новое поколения — какие? Не видят пока

поэты наших дел и лиц, и не их вина. Однозначно: не похожие на

монолитное «мы», каким представлял свое поколение двадцатилетний

Николай Майоров. Возможно, избалованные мирно текущей жизнью?

Возможно, замкнувшись на себе, забыли слова «раньше думай о

Родине»? Возможно, действительно трудно обозначить наши

сегодняшние приоритеты, выделить наиболее важное для всех, что

сделано нами, и о чем можно было бы с гордостью говорить во

всеуслышание?

«Времена не выбирают — в них живут». Известно. Но, как жить,

– это выбор каждого. Выбор — по своей совести, по духу своему.

Бросить мимолетный взгляд: каждый идет сам по себе. Но так ли

много путей? Возможно, стоит внимательнее присмотреться — и мы

разглядим спутников. Мы — пусть не сто миллионов в одном порыве.

Мы — общность людей, связанных одной выбранной дорогой, одной

целью, одной идеей. Нет общенациональной идеи, которая бы была

близка обществ? Тогда нужно не стоять на обочине, в ожидании

«попутки», а, отбросив сомнения, самому идти выбранной дорогой,

38

чувствуя ответственность не только перед собой, но и перед памятью

отцов, перед судьбой наших детей и внуков. И тогда непременно

сольются тысячи дорог в одну — «мы».

Дух рода сохранился во многих из нас, стоит освободить его,

освятить свечкой, зажженной «мы–поколением». Это в наших силах —

сберечь в душе память о них. Не быть равнодушными — молча делать

свою работу, осознавая «если не я, то кто?», не ожидая дифирамбов и

аплодисментов.

Я думаю сейчас о тех, кого никогда не знала, но всех нас