My December (СИ)

Уперевшись руками в диван, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев. Гермиона вскрикнула от наслаждения. Она стонала ему в ухо, ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывала взять ее всю. Гермиона хотела этого, хоть внезапная боль и проникла в ее тело. Она хотела его, хотела безумно. Драко продолжал долгие и сильные рывки, пока девушка тяжело дышала. Наслаждение постепенно уходило, заменяясь болью. Но она не обращала на это внимания, чувствуя плоть Драко в себе. Его рот жадно поцеловал маленькие губы, проникая языком в глубь. Он целовал ее, продолжая резкие движения. Руки его уже были не в состоянии скользить по телу Гермионы. Они дрожали, как и каждая клеточка тела Малфоя.

В момент наивысшего блаженства они слились в едином порыве.

Комментарий к

Принимается критика в любой форме. Оставляйте, пожалуйста, комментарии.

========== Часть 9 ==========

Чудесный день, чтобы начать новую жизнь. Провести время с Грейнджер и, быть может, познакомиться с гриффиндорцами, пытаясь найти с ними общий язык. Скорее всего, Блейз и Пэнси больше не будут проводить с ним так много времени из-за грязнокровки, но крепкие узлы дружбы все же останутся. Только авторитет, конечно, будет подорванным. Ведь встречаться с Гермионой – позорно для представителей Слизерина, но Драко наплюет на все это, потому что она будет единственной целью в его жизни.

Малфой посмеялся перед зеркалом, представляя, что именно об этом и думает гриффиндорка сейчас. Что он возьмет все и бросит к ее ногам, забыв о своем авторитете, друзьях и всем Слизерине в общем.

Парень туго затянул галстук, ухмыльнувшись. Никогда такого не будет. Никогда он не совершит ничего для этой грязнокровки. Никогда не оставит товарищей ради нее и не опозорит семью. Фу. Это же Грейнджер.

Драко поморщился только при одной мысли о ней. Вообще не понятно, почему только за одну ночь она стала раздражать его так сильно. Вроде бы, прошло несколько часов, а те эмоции, что он проявил к Гермионе, развеялись. Презрение снова окатило его, как снежный шар в час бури.

Малфой недоумевал, как мог лечь в одну постель с ней. Все его действия – поцелуи, поведение, то, что произошло вчера – говорили о каких-то чувствах Драко к Гермионе. И это была не любовь, нет. Лишь легкое влечение или симпатия. Но только при одной мысли о том, что девушка могла нравиться ему, Драко моментально отрицал это, чуть ли не ударяя рукой по собственному лицу.

«Никогда этого не будет с ним ни в каких взаимоотношениях.»

Драко четко поставил цели и задачи на этот год. Гермиона в них никаким образом не входила, да парень и не собирался включать её. Еще чего - вписывать в святой список эту грязь!

По сути, сам Малфой хотел вчера Грейнджер, и она не настаивала на том, чтобы он ложился с ней в одну постель. Девушка даже намека на это не давала, лишь попросила один танец. Все дальнейшие действия были сугубо его желанием, которому Драко не мог противостоять. На тот момент его голова отключилась, и он попросту потерял контроль над собой. Вот и все.

Вопрос тогда был следующим: почему вдруг в его дурной голове появилась обиженность? Такая детская и простая. Она заполнила его сполна, не давая рассуждать логически. Парень был обижен, как маленький ребенок, которому не дали конфетку. Только у него все было наоборот: Драко дали все, что ему хотелось, а он еще и остался недовольным.

Тяжелая это миссия – угодить аристократу.

Малфой уже минут пять стоит перед зеркалом, приглаживая волосы, поправляя жилет и очищая туфли от пыли. Он всегда должен выглядеть прекрасно. Какое бы событие не произошло, что бы ни было за окном, и какие бы часы его не ждали. Он – Драко Малфой. И этим можно было все объяснить.

Тяжело вздохнув, парень выходит из комнаты, оглядываясь по сторонам. Он не хотел видеть вторую старосту, хоть и хотел показать свое презрение. Ему всегда доставляло невероятную радость видеть смену настроения на лице Гермионы. Вроде бы, девушка настроена дружелюбно, но, завидев, каким взглядом ее встречает слизеринец, мгновенно меняется. Все эмоции видны, можно и не всматриваться. Она совершенно не умела их контролировать, и Драко это нравилось. Ведь когда видишь человека насквозь гораздо легче найти его тайны и страхи. И потом, в самый удобный момент, надавить на них, оставаясь при этом равнодушным.

Но парень видел в этом и большой минус. Что, если Грейнджер подбежит к нему при друзьях и начнет целовать и разговаривать о чем-то, думая, что все хорошо, и они теперь вместе? И что после такого скажут ему Забини и Паркинсон? Что после этого подумает весь Слизерин? Мягко говоря, ничего хорошего. И пусть в лицо Драко не выскажут все, что хотят, но шептаться за спинами точно будут. Как они всегда и делали: не нравится что-то в Малфое, так сокурсники мило улыбались, а стоило ему отойти на пару метров, так уже начинался оговор его действий. И Драко любил это, безусловно. Потому что все они боялись его.