Мы - драконы + Бонус

Эйнар лежал, развалившись на широкой мягкой софе, перед ним стояли две магические рамки с портретами пркрасных юных девушек. Кровь разом отхлынула от щек Ивейны, она едва расслышала, что там говорит принц.

— Ив, ты что, оглохла? — он возмущенно тряс ее за руку. Сириданский наследник смотрел на нее странным сочувствующим взглядом, будто на ней вдруг проступила какая-то хворь. — Я спрашиваю, какая из девиц тебе больше нравится?

— У вас есть невесты, ваше высокородие? — еле выдавила из себя Ивейна

Эйнар воззрился на нее, как на диковинную зверушку.

— Конечно, Ив! Почему тебя это удивляет? Через два года я должен жениться, отец уже сейчас начал присматривать мне невест. Амарилия и Тальяна подходят мне больше всего, они прошли обряд сияния и у них у обоих примерно одинаково проявилась иллама. Вот я и ломаю голову, на которой из них остановиться.

— Что ж вы, ваше высокородие, словно не жену, а морава себе выбираете, — негромко проговорила Ивейна, глядя куда-то в сторону.

— Снова я высокородие, — возмутился Эйнар, — да что с тобой, в самом деле? И нечего мне читать морали, Иви. Я наследный принц Героны и не могу жениться на ком попало. Если бы Элисса Болигард сейчас была жива, мне бы не пришлось вообще никого выбирать, наш брак был бы делом времени и Дастиан стал мне родственником. А так приходится ломать голову.

— И вы никого из них не любите? — в голосе Ивейны мелькнула надежда.

— А зачем мне это? — искренне удивился Эйнар. — В нашем браке все заранее определено. Моя задача как можно быстрее заделать супруге наследника, а ее — этого наследника родить. И все, дальше каждый живет в свое удовольствие. Осталось только определить, кто из них, Амарилия или Тальяна.

— За два года все еще может измениться, — Ивейна говорила, а у самой уши и щеки залились красным.

— Ты права, — подумав, согласился с ней Эйнар, — может подвернется кто-то еще более подходящий.

— Я… Я сочувствую тебе, Эйнар, — твердо проговорила Ив, забрала поднос и, поклонившись принцам, вышла из комнаты. Но она не пошла к выходу, а подбежала к небольшой двери. За ней была комната, где хранилось белье, она одной стеной соприкасалась с гостевыми покоями.

Ивейна сгорала от стыда и думала, что сказал бы отец, если бы увидел ее, подслушивающую в его доме разговор двух наследных принцев. Да ничего не сказал бы, сразу бы умер. Она помнила, что здесь плохо держится один из кирпичей, быстро нашла его и достала из ниши. Голоса сразу зазвучали четче.

— Я был против, я уже говорил тебе Дастиан! — звучал голос Эйнара. — Но что я мог сделать, если отец насел на меня. Это всего лишь обряд, я Ивейну никогда не назову невестой, я даже избранной ее называть не собираюсь

— Зачем ты тогда морочил ей голову, Эйнар, — кажется, его высочество не на шутку разозлился, — она приняла все за чистую монету, разве ты не видел, как светились ее глаза?

— Что за глупости, друг мой, это же Ив! — в голосе Эйнара сквозила уверенность. — Неужто ты не видишь, как она некрасива? Да она сама знает, что ее никто никогда в невесты не выберет! Почему же тогда сайраном должен остаться я?

Ивейна поднялась на трясущихся ногах, медленно поставила кирпич на место и, держась обеими руками за лестницу, началась спускаться вниз.

Глава 6

Скрипнула половица, Ивейна скоренько вытерла глаза и затаилась. Пусть матушка думает, что она спит, а то стоит ей увидеть красные как зубчатый хмель глаза дочери, тут же обо всем догадается. Глазастая у нее матушка и догадливая.

Тона подошла к лежащей на кровати Ив, села на край и положила ей на плечо теплую руку.

— Тебя позвали на обряд в королевский дворец, Иви?

— Я не поеду, матушка, — прошептала Ивейна, тут же позабыв, что собиралась притвориться спящей.

— Ты не можешь отказать наследнику, дочка, — начала было Тона, но тут же осеклась, увидев горящий взгляд Ивейны, вскочившей с постели.

— Он не звал меня, матушка! Его король заставил! Он сказал, что не собирается меня даже избранной называть, зачем мне тогда проходить обряд там, в Леарне?

Тона с тревогой вглядывалась в заплаканное лицо дочери.

— Но почему ты так думаешь, доченька?

— Он так сказал, — Ивейна сжала кулачки и закрыла глаза, — потому что я некрасивая. Я сама слышала… Подслушала… — и в слезах бросилась ей на грудь.

— Бедная, бедная моя девочка, — прошептала Тона, — да ты никак влюбилась в нашего Эйнара?

Утробный стон, сопроводившийся захлебывающимся плачем, подтвердил ее слова. Тона растерянно гладила рыдающую Ивейну и сердце ее сжималось от жалости к своей маленькой девочке. Она еще немного поборолась с собой, а затем оторвала от себя дочь, встала решительно, одернула юбку и повернулась к Ив.

— Пойдем со мной, девонька, я должна тебе кое-что показать.

Это вышло так неожиданно, что Ивейна перестала рыдать и, лишь всхлипывая время от времени, послушно последовала за матерью. Они спустились с мансарды вниз, прошли через комнату и оказались перед небольшой дверью, которая вела в чулан.

— Иви, — Тона вдруг разволновалась, ее глаза подернула поволока, — я хочу, чтобы ты знала, ты всегда останешься моей любимой маленькой девочкой.