My Emancipation (СИ)

— Завтра в полдень. Ресторан Генацвале.

— Буду.

Короткие гудки, а в сердце щемящая грусть.

========== 17 ==========

Альбина повернулась со спины на бок, натягивая на себя свалившееся одеяло. Вытянутая вперед ладонь заскользила по теплой мужской спине. Она придвинулась к нему ближе, зарываясь носом в шею, целуя и покусывая плечо. Ладонь плавно двигалась от спины к животу и проскользнула за резинку его боксеров. Плавные легкие движения руки учащали мужское дыхание. Улыбка тронула его губы, а затем он открыл глаза. Тяжелая мужская рука накрыла её руку, поверх ткани его белья и сжала её.

— Аль, — выдохнул он.

Губы девушки исследовали его спину, покусывая, оставляя еле заметные отметины. Он повернулся лицом к ней, накрывая её губы своими. Пальцы пропустили пряди волос сквозь себя и сомкнулись вновь на затылке. Он подхватил её за бедро и запрокинул его за спину, плотно прижимая Альбину к себе.

— Я люблю тебя, — на выдохе произнес он, вновь впиваясь в её губы.

Альбина откинулась на спину, а он навис сверху, продолжая покрывать её тело поцелуями. Она закрыла глаза, выгибаясь ему навстречу, пальцы комкали простыню, а спальню наполняли первые стоны. В прерывистом дыхании этого секса звучали ноты отчаяния. Она отчаянно забывала синие глаза и сильные руки, что держали не просто её тело, а душу. Валера отчаянно цеплялся за неё, боясь потерять вновь. В воздухе разрывалось что-то неразрывное. Ему не хотелось думать о том, что будет завтра или даже сегодня. Мгновения, размером в жизнь. Она сильнее прижимала его к себе, словно хотела укрыться от реальности, которая была где-то там, за его плечами. Мужские пальцы путались в волосах, губы скользили вдоль живота, оставляя на коже влажные следы поцелуев.

— Не спеши, вот так, — её руки удерживают его голову, направляя в себя.

Очередная судорога изогнула её линию тела, а в очередном стоне с губ слетело «Давид», так тихо и неразборчиво, что звук едва коснулся мужского слуха. Валера чуть замер и, подняв голову, спросил:

— Что, родная?

— Я люблю тебя, Валер. Не останавливайся, прошу.

Валера перевернул её на живот скользя губами от шеи, вдоль позвоночника, затормозив у ложбинки копчика. Затем тот же путь проделали кончики его пальцев, оставляя за собой мурашки. Мужчина только сейчас обратил внимание на небольшие синяки на её попке и бедрах. Он завис над её телом и почувствовал, как желание сошло на нет. Она обернулась к нему, встретившись с ним взглядом. Молчание было красноречивее всяких слов. Альбина сникла под его тяжелым взглядом и опустила глаза.

— Аль, расскажи мне, что на самом деле произошло? — в его голосе не было осуждения, только тревога и нежность.

Она закрыла ладонями уши, не желая слышать его слов, не желая отвечать на его вопросы.

— Валер, если ты хочешь, чтобы мы были вместе, то прошу, не спрашивай меня ни о чем. Это перевернутая страница.

Он уперся лбом в закрытую дверь и не решался в неё постучать.

— Хорошо, — он обхватил ладонями её лицо и нежно коснулся губами носа, щек и губ, — я люблю тебя, и буду всегда рядом.

***

Автомобиль Валерия ровно в 12 подъехал к ресторану Генацвале. На парковке он заметил знакомый кроссовер Давида. Пройдя внутрь заведения, он огляделся по сторонам и столкнулся взглядом с врагом. Несколько шагов, и он опустился на стол, напротив него, продолжая зрительную дуэль.

— Зачем ты сюда приехал? — нарушил молчание Давид, продолжая наблюдать за ним.

— Чтобы посмотреть тебе в глаза. Что ты с ней сделал?

Давид потянулся к пачке сигарет и закурил.

— Чтобы меня увидеть, тебе не обязательно было сюда приезжать. Ты будешь постоянно ощущать моё присутствие рядом. Каждый день, проведенный с ней, ты будешь видеть в ней меня. Каждую ночь, когда ты будешь трахать её, ощущать моё дыхание в спину. В её стонах будет больше меня, чем тебя.

Валера чувствовал, как его яд, выдыхаемый табачным дымом, медленно наполняет легкие, наполняет кровеносные сосуды и расходится по всему организму.

— Я не боюсь тебя. Ты слишком переоцениваешь свою значимость. Альбина не любит тебя и не любила. Да и связалась с тобой на зло мне.

Давид рассмеялся:

— Она ждала кого-то всё это время и нашла меня. Я в ней.

Он поднялся из-за стола, туша окурок в пепельнице:

— Когда-нибудь она расскажет тебе, что случилось. Но это случится ровно тогда, когда она уйдет от тебя ко мне. Стрелки уже начали свой ход.

Пальцы быстро пробарабанили по поверхности стола, глаза сощурились в насмешке.

— Время пошло… Время побежало

***

Она часто плачет во сне. Невероятно прозрачными слезами. Они подолгу дрожат на ресницах и срываются вниз так резко, будто хотят остаться незамеченными. В её слезах можно разглядеть тревожный страх чего-то необратимого. Она плачет почти беззвучно. Редкие всхлипы, обрывки фраз с не раз произнесенным «прости»…