Мы еще встретимся с тобой

— Мэтьюз ответил, что Гэри мог задремать, сидя за столом. Филип даже предположил, что вся эта история может сыграть против меня. А вдруг присяжные подумают, что я разъярилась из-за того, что Гэри не обратил на меня внимания? — Молли пожала плечами. — Ладно, я показала тебе то, что хотела. Теперь можешь задавать вопросы. Останемся здесь или тебе будет приятнее в другой комнате?

— Это тебе решать, Молли.

— Тогда давай останемся здесь. На месте преступления. — Она даже не улыбнулась.

Женщины сели рядом на диване. Фрэн достала диктофон и положила его на стол.

— Надеюсь, ты не возражаешь. Я обязана все записать.

— Я была к этому готова.

— Прошу тебя, Молли, запомни, что я скажу. Самым неприятным для тебя может быть следующее — если в конце передачи я заявлю: «Улики таковы, что, как бы Молли Лэш ни утверждала, что не помнит, как убила своего мужа, другого объяснения его смерти не существует».

На мгновение глаза Молли наполнились слезами.

— Это никого бы не шокировало, — бесстрастно сказала она. — Именно так все сейчас и думают.

— Но если другое объяснение все-таки существует, то я смогу найти его только в том случае, если ты, Молли, будешь со мной совершенно откровенна. Прошу тебя, не надо недоговаривать или увиливать, пусть даже вопрос покажется тебе неприятным или неудобным.

Молли кивнула.

— После пяти с половиной лет тюрьмы я поняла, каково это — когда нет возможности побыть одной, когда полностью отсутствует тайна личной жизни. Если я это пережила, то вынесу и твои вопросы.

Миссис Барри принесла кофе. Фрэн видела, что пожилая женщина поджала губы, недовольная тем, что они расположились в этой комнате. Она чувствовала, что экономке хочется защитить Молли, хотя на суде Эдна Барри свидетельствовала против нее. Фрэн решила, что ей просто необходимо взять интервью у миссис Барри.

В течение следующих двух часов Молли прямо и без колебаний отвечала на вопросы Фрэн. Выяснилось, что бывшая одноклассница Фрэн сразу после окончания школы влюбилась в доктора Лэша, который был на десять лет старше, и вышла за него замуж.

— Я начала работать в журнале «Вог», правда, всего лишь в приемной, — рассказывала Молли, — но мне работа нравилась, и я начала делать карьеру. Но потом я забеременела, затем случился выкидыш. Я подумала, что это могло быть связано с напряженным графиком работы и обилием техники вокруг, поэтому я ушла.

Она помолчала.

— Я так хотела ребенка, — негромко продолжала Молли. — Следующие четыре года я пыталась забеременеть, а когда это произошло, я снова потеряла ребенка.

— Молли, какие отношения были у тебя с мужем?

— Раньше я сказала бы, что они были идеальными. Гэри очень меня поддерживал после второго выкидыша. Он всегда говорил, что я его главное достояние, что без моей помощи он никогда бы не смог создать ХМО «Ремингтон».

— Что он имел в виду?

— Мои связи, я полагаю. Связи моего отца. Дженна Уайтхолл тоже очень помогла. В девичестве ее фамилия была Грэм. Ты, возможно, помнишь ее по академии Крэнден.

— Я помню Дженну. Она была старостой класса в год выпуска. — Одна из тех, кто крутился вокруг Молли, добавила про себя Фрэн.

— Правильно. Мы всегда были лучшими подругами. Дженна познакомила меня с Гэри и Келом на приеме в загородном клубе. Позже Кел стал деловым партнером Гэри и Питера. Кел — финансовый гений, и ему удалось привлечь в «Ремингтон» несколько крупных компаний. — Молли улыбнулась. — Мой папа тоже много помогал.

— Я хочу поговорить с супругами Уайтхолл, — объявила Фрэн. — Ты поможешь мне это устроить?

— Да, я хочу, чтобы ты с ними встретилась.

Фрэн замялась.

— Молли, давай поговорим об Анна-Марии Скалли. Где она сейчас?

— Понятия не имею. Насколько я понимаю, ребенок должен был родиться летом в год смерти Гэри. Она собиралась отдать его на усыновление.

— Ты подозревала о связи Гэри с другой женщиной?

— Никогда. Я полностью доверяла ему. В тот день, когда мне все стало известно, я была наверху. Я подняла трубку, собираясь позвонить, и услышала, что Гэри с кем-то разговаривает. Я уже собиралась положить трубку, когда услышала его слова: «Анна-Мария, ты впадаешь в истерику. Я позабочусь о тебе, а если ты решишь оставить ребенка, я буду ему помогать».

— Каким тоном это было сказано?

— Гэри был сердит, явно нервничал. Он был почти в панике.

— А что ответила Анна-Мария?

— Что-то вроде: "Как я могла быть такой дурой? " А потом повесила трубку.

— И что ты сделала, Молли?

— Я была потрясена, шокирована. Я бегом спустилась вниз. Гэри стоял у своего стола, собирался уходить на работу. Я сразу сказала ему, что все слышала. Он с готовностью подтвердил связь с этой женщиной, но сказал, что просто свалял дурака и горько обо всем сожалеет. Гэри едва не расплакался, умолял простить его. Я была вне себя. Но ему пора было ехать в больницу. В последний раз я видела его живым в тот день, когда захлопнула за ним дверь. На всю жизнь этот кошмар останется в памяти...

— Ты его любила, да? — спросила Фрэн.