МЫ: Глубинные аспекты романтической любви

Так мы соприкасаемся с божественным началом. Так сакральное, воплощаясь в одной магической «личности», обращается к нам от ее имени. Это и есть анима.

Мы можем чувствовать сакральную размерность совсем по-иному, смутно ощущая «другую сторону жизни», иную грань своего Я, с которой никогда не соприкасались и о которой не имели ни малейшего представления. Она возникает в наших мечтах о приключениях и подвигах, в победах, которые становятся для нас почти осязаемыми, при встрече с лучезарными мужчинами и женщинами в коридорах офиса или в сказочном королевстве, существующем лишь в нашем воображении. Без осмысления и размышления чувства вовлекают нас в совершенно иную область нашей жизни, где каждый образ наполнен исключительным смыслом, глубочайшими переживаниями и ощущением целостности.

Все это соединяется и концентрируется во внутреннем мире человека. Женщина – Белый Бизон приходит к двум охотникам как посланница иного мира, находящегося вне поля зрения Эго, с иным представлением о «реальности». Ее реальность настолько разнообразна и наполнена многочисленными возможностями, которые необходимо использовать для расширения границ нашей жизни и придания ей смысла, что бессознательное говорит: «Это – святое; именно оно должно стать для тебя святыней».

Женщина – Белый Бизон поет: «Я иду – и видно мое дыхание. Я иду – и слышен мой голос».

Дыхание – это старый, как мир, символ жизни. Для наших предков оно было выражением божественной субстанции, которой одарил нас Творец, вдохнув ее в наши ноздри. Это искра божественной энергии, которая живет в бренном теле в конечном масштабе земного времени. «Зримое» дыхание Женщины – Белого Бизона раскрывает для нас ту сторону жизни, которую мы называем духовной. Она превращает невидимое в зримое.

Рассматривая Женщину – Белого Бизона в качестве символа человеческой души, следует иметь в виду, что, обладая огромной властью, она может соединить сакральное и непосредственное осознанное переживание. «Я иду – и видны мои следы» – таковы ее слова. Она не материальна. Она – Психея, пневма, световой поток; но при этом после нее остаются следы. Она – сущность, сила, придающая священному миру символическую реальность. Она соотносит свой мир с пространством идей, теорий, абстракций, ощущений, дискуссионных тем. Она делает сакральное доступным здесь-и-теперь, превращая его в то, что можно ощутить, к чему можно прикоснуться и отнестись как к материальному. Через переживание в символах духовный мир становится реальным и ощутимым. Иначе говоря, она может вселить в нас психологическую веру:

...Вера, возникающая из души, проявляется в вере в реальность души. Так как душа является первообразом, а образ постоянно присутствует в душе, эта вера – не что иное, как тот или иной образ... Вера души начинается с любви к образу и впоследствии развивается через разные психологические формы, присущие личности, – мечтательность, фантазию, рефлексию и воображение. Возрастающая жизнеспособность придает человеку повышенное ощущение обладания, а впоследствии – и существования внутренней реальности, содержащей глубокий смысл и трансцендентность индивидуальной жизни человека.

Вера души отражается в Эго, которое, полагаясь на образы, поворачивается к ним в темноту, туда, где они находятся (Hillman, Revisioning Psychology, p. 50).

Нетрудно убедиться в том, что душевная и духовная вера соприкасаются на глубочайшем уровне; ранние христиане знали: «вера – основа надежды, очевидность незримого». И мы видим это соприкосновение в нуминозных символах, плывущих в потоке бессознательного, которое дает возможность сознанию воспринимать суть нашей надежды, мечты, суть того, что существует у нас внутри, вне границ физической оболочки.

Именно анима, Женщина – Белый Бизон, вносит в наше сознание очевидность реальности, невидимой в физическом мире. Мы ищем духовный мир в романтической любви, в сексе, в собственности, в наркотиках, в других людях. Но его там нет. Его можно найти лишь в душе.