Мы играем в пистолеты

— Ну, тогда на самом деле выбора нет. — Мне довольно легко удалось заставить его перевернуться, Кирилл на спину лёг, а я сверху уселась. Наклонилась и прижалась губами к его плечу, потом грудь поцеловала, шею и вернулась к губам. А следом предложила: — Может, ты поспишь? Я от тебя никуда не денусь.

Кирилл убрал мои волосы, чтобы в лицо не лезли.

— Расскажи мне… как я тебе не нужен.

Я снова коснулась губами его губ.

— Ты больше всех на свете мне не нужен, — сказала я негромко, принимая правила игры. — Я из-за тебя с ума схожу.

Он разулыбался, а глаза довольные и пьяные.

— Это почти незаметно.

— Конечно, тебе выгодно не замечать.

— Выгодно ли? Ты зачем геройствовала? — неожиданно спросил Кирилл. — Они бы и сами справились.

— Может быть. Но на это потребовалось бы больше времени. А я хотела тебя видеть.

— Ты хотела?

— Да, хотела, — повторила я и поцеловала его по-настоящему, не обращая внимания на горьковатый привкус водки.

— Из меня плохой муж, — сказал он после поцелуя.

— А твоя мама говорит, что слишком хороший.

— Она не объективна.

— Ты тоже. — Я нависла над ним, упираясь руками в матрас. Посмотрела в глаза со всей серьёзностью. — Этот разговор я могу считать официальным предложением?

Кирилл усмехнулся.

— Ну, не знаю. Я же пьян.

— Предлагаешь зафиксировать документально?

— Предлагаю как-нибудь меня отрезвить.

Я качнула головой, волосы снова заскользили вниз, к его лицу, я улыбнулась и приподняла одну бровь.

— Холодный душ?

Его руки прошлись по моей спине, вверх-вниз, и остановились на бёдрах.

— Ванна. Горячая. Вдвоём.

Я шутливо прикусила мочку его уха и жарко подышала, зная, что он от этого волнуется. Шепнула:

— После такого тебе точно жениться на мне придётся.

Кирилл улыбнулся, я видеть не могла, но почувствовала его губы на своей шее.

— После этого я, кажется, буду согласен на всё. Что бы ты ни предложила.

Я подняла голову и посмотрела заинтересованно. И тут же заметила:

— У меня будет ещё несколько дельных предложений.

Филин рассмеялся.

— Я в этом не сомневаюсь. Так как насчёт ванны? Воду будешь наливать или останемся здесь?

Я выпрямилась.

— Конечно, буду. За обещание выполнить любое моё желание? Будет тебе горячая ванна. И даже я.

— Даже ты? Будешь?

Я его руку со своей груди убрала.

— В ванне.

Кирилл рассмеялся.

Я ушла в ванную, воду открыла и специально помедлила, не спеша в комнату возвращаться. Через несколько минут, умывшись и расчесав волосы, я кран с водой закрыла и, стараясь не шуметь, вернулась в спальню. У кровати остановилась, на Кирилла посмотрела, потом укрыла его одеялом. Он так и заснул в джинсах, а я побоялась его раздевать, чтобы не разбудить. Ночью если проснётся, сам разденется. Погасила везде свет, сбросила лёгкий халат и легла, осторожно придвинулась к Кириллу. Он, как мне показалось, уже крепко спал, дышал ровно, спокойно, я щекой к его груди прижалась и слушала, как сердце его бьётся. Казалось, что в тишине квартиры, да что там, в целом мире, только оно и бьётся. Даже моё удары пропускало, а его — билось сильно и уверенно. Я вдруг поняла, что готова заплакать. От облегчения, и от счастья. От всего вместе.

— Я люблю тебя, — сказала я, правда, тихо, и глаза закрыла, принимая свою судьбу, и не желая что-либо менять в ней.

— Знаешь, я тут подумал… — послышался вдруг сонный голос. — О ребёнке… Наверное, я тоже хочу.

Эпилог.

Я стояла немного в стороне от гостей и просто подошедших зевак, пряталась за спиной Гены (слава богу, есть за чем спрятаться!), и внимательным взглядом за мужем следила. Кирилл разговаривал с московскими гостями, приехавшими на открытие туристического комплекса (знаменательное в нашем городе событие, надо сказать), и старался не обращать внимания на снующих вокруг журналистов.

— Фая, он выглядит довольным, — сказала я тётке на ухо.

Та удивилась моему замечанию.

— А с чего ему недовольным выглядеть? Ходит гоголем. Герой дня.

Я кивнула.

— Это хорошо. Но главное, что он с удовольствием всё делает. Этому я очень рада.

— Ну, не вечно же казино заниматься и разной чепухой. Надо расти. Вот сейчас по центральному телевидению покажут благоверного твоего. Раньше он о таком и мечтать не мог.

— Да, раньше папку только в криминальной хронике показывали, — поддакнула серьёзная Васька.

Я возмущённо посмотрела.

— Вась, ты что говоришь-то?

— Но ведь так и было, — растерялась она от моей реакции.

— Было, — кивнула я, — но говорить об этом стоит потише. Или вообще не говорить.